Павел Мухортов - Всякая всячина. Рассказы и стихи

Был час зимнего утра. Снег непривычно застилал улицу, пухлой пеленой лежал на грязных прежде тротуарах, на покатых крышах, взбитыми подушками на балконах домов, на сучьях старых лип, на шапках горожан, лениво кувыркаясь, падал сверху, тыкался в мерзлое оконное стекло. Володька, приложив щеку к холодной его поверхности, чувствовал этот мороз, собственную угнетающую слабость, и благодать обновленных безупречно чистых, притягивающих своей белизной улиц. И вдруг эта тонкая нить ощущений оборвалась, исчезла, и за витриной кинотеатра «Старт» бросился в глаза рекламный плакат, названия Яковлев не прочел, а вот рисунок – целующиеся парень с девушкой, как жгучая яркая вспышка выстрела, ударила по памяти: Володька нахмурился, отвернулся. Взгляд упал на фирменную эротического содержания картинку из «Плэй Боя», и краска стыда поползла по его лицу, по коже побежали мурашки, стало плохо: стол и диван покачнулись. И Володька, со звериной силой содрав приклеенный на обои ватман, разорвал в клочья его, отбросил брезгливо, как смердящую тушку убитой крысы. Было дико противно. Он не знал, что происходит, куда пропало чувство радости и нежности, почему так взволнованно переживает все то, что случилось, и почему нет того спокойствия, которое было в присутствии Лехи и тогда, в автобусе, когда ехал с концерта, но он тем не менее понимал и даже, качая головой, вслух бормотал: «Это не должно повториться» – себя он презирал. И чтобы скинуть это гнетущее состояние, на улицу Яковлев выскочил с радостью, не застегивая куртку, чтобы мгновенно окунуться в волнистый студеный воздух.

О школе он и не вспомнил.

Леха не зашел ни в этот день, ни в следующий. Он пропал, не появлялся и дома. Плача, мать расспрашивала всех, кто видел сына в последний раз; насупившись, Володька не сказал о нем ни слова, только после уроков, молча и быстро собравшись, исчез, ходил допоздна, как чумной, по друзьям Алексея, объехал вдоль и поперек город, но никто сообщить что-либо вразумительное о Лехе не мог. В не увенчавшихся успехом поисках винил себя, винил за то, что оставил друга, раздражался по пустякам и уж думал: «Если его нет в живых, то и мне…» – не спал ночь, а наутро, усталый, грустный, потемневший лицом Володька, подходя к классу, услышал звонкий, веселый смех Куницына и рванулся к двери: «Неужели?! Действительно, живой, невредимый, за партой сидел Алексей.

– Ты жив! Слава Богу! – облегченно и как на последнем издыхании кричал Володька, но тут же последовал еще один, дикий крик, тонкий, надрывный, почти истеричный: – Ты! Ты обо мне подумал?! Мать твоя в слезах! Ты идиот! Я город перевернул, сбился с ног! Понял?!

Володька яростно хлопнул дверьми и быстро зашагал прочь от кабинета, слезы сами по себе вырывались из глаз. Догнал его Леха на лестнице: «Володь, извини. Хорошо? Погоди, Володь. Извини, я очень прошу, очень».

– Отстань!

– Ну, Володь, я ж не хотел.

– Отстань!

– Ты что обиделся?

– На обидчивых… сам понимаешь…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.