Николай Чернов - Птицы Леонардо

Какая-то недобрая весна…
Как рыба, оглушённая веслом,
Плывёт над пустырями тишина,
Плывёт над позабывшимся селом.
А я сижу на сломанном крыльце
И обо всём мучительно сужу:
О вечности в сапфировом венце,
О мире, где себя не нахожу.
Смотрю в окна мерцающий зрачок
И отраженье тёмное ловлю,
А сверху кто-то – на звезды крючок —
Упрямо душу требует мою.

Над головой померкла даль,
и эта ночь в тебе продлится!
Какая ранняя печаль
легла на призрачные лица…

Мы не воюем на войне,
не зарабатываем денег —
мы просто не нужны стране,
что нас метёт как жесткий веник.

Высоких здесь не ценят слов;
здесь люди чувствуют украдкой,
что мы опасны для основ
их делового распорядка.

Не могут, не хотят понять,
что жизнь – пронзительная тайна,
которой надо доверять,
хотя она дана случайно…

Что можно жить, дудя в дуду,
и не просить за это хлеба,
что можно гаснуть на лету,
в самом себе встречая небо.

В провинции, где многого не видели,
Где нищета с бедою пополам,
Мы все немного бедные Овидии,
Не нужные ни людям, ни богам.

И что с того? Коль слово наше лепо
И горло веселит родная речь, —
Нам есть зачем коптить вот это небо,
Нам есть за что в сырую землю лечь.

Пусть годы злы, беспамятны и дики
Как варвары, штурмующие Понт, —
Но вслушайтесь в стремительные крики…
В них добрая поэзия живет!

Вьется п о ветру дымок.
У окна уснула кошка.
Рассыпается снежок,
Как вареная картошка.

Может быть,
Приснившись кошке,
Я шагаю по дорожке:
Вензеля собачьих лап
Опечатали ухаб.

Стог сугроба золотится.
Небо тонет в тишине.
Или это только снится
Зачарованному мне?!

Музыка… В небе темно и ненастно.
Ясень сухой погремушкой трещит.
Осень умеет казаться несчастной —
Быль ворошит.

Музыка, музыка мчит отовсюду!
Темным и медным своим языком
Вечер бросает в душевную смуту
Хлестким дождем.

Музыка, музыка, музыка вьется,
Черною птицей над миром несется.
Ветер, срывая дыхание с губ,
Резок и груб.

Музыка, музыка, странная музыка…
Нашим глазам светит лентою узкою
Мокрое солнце. Прямо у ног
Кружит листок.

Лезут ввысь многоэтажки,
Небо окнами дробя.
Ветер мокрые рубашки
Примеряет на себя.

Осень близится к исходу.
У всего своя пора.
Мысли рвутся на свободу,
Точно листья со двора.

Как много ветреных созвучий
В небесной музыке сошлось!
И вот уже поспели тучи,
Собравшись в огненную гроздь.

Мелькнула молния, как птица,
И заплясал над миром дождь.
И все в ответ к нему стремится:
Шум улиц, листопада дрожь…

В России длится вечер синий.
Пустыней улица легла.
Краснеют ягоды калины,
Едва горя из-за угла…

А небеса еще пустынней.
И если выйти за черту
Жилых строений – вечер синий
Все длится, длится в пустоту.

Все тихо здесь. Все обветшало.
Лишь между небом и землей
Кружат вороны, как попало,
Да ветер стелется степной.

Пылит над далями родными,
Как часовой, обходит пост.
В России длится вечер синий.
Все замерло… до первых звезд.

Степей степенный монолог
Листала пыльная дорога…
О, если есть на свете бог,
Живет Он здесь, в краю убогом.

Где как ступени в небеса,
Все длятся степи, степи длятся!
Легко идти, закрыв глаза,
И вдруг на небе затеряться.

И что Нью-Йорк или Москва
На этом длящемся просторе,
Где вся вселенская тоска
Как будто капля в синем море?!

Я сам собою недоволен,
Тупая правда режет слух:
Как много в мире колоколен,
Как мало ангелов вокруг!

Лишь голубей пугливых стаи
Здесь крыльями простор метут…
Быть может, где-нибудь в Китае
Сегодня ангелы живут.