Эльвира Шабаева - Два шага до триумфа. Признание

Когда всё подсыхало, жители домов выходили на субботники. Яркое солнце накрывало чистый от мусора пустырь перед их домом жёлтым пледом из одуванчиков. «Маленькие солнышки расцвели…» – шептал Ян восхищённо, прижавшись носом к стеклу.

Несколько молодых яблонь прямо под окнами потряхивали на ветру́ пушистыми ветками, осыпая траву белоснежными лепесточками и заставляя прохожих верить в прекрасное будущее.

Верил и Ян.

Веры добавлял Светкин дом, стоящий прямо за пустырём. Объект самых пристальных наблюдений.

Взглядами из окна Ян провожал Светку сначала в школу, потом в институт и на работу, и плохо спал, если пропускал её возвращение домой.

Справа от пустыря – школа, в которой они учились.

Слева – магазин. Длинная, приветливая пятиэтажка. В первом подъезде – булочная, из которой до дома долетал умопомрачительный запах свежего хлеба. Во втором – молочный отдел. Здесь можно было купить сладкий коктейль и развесное мороженое, но Ян выбирал кефир, потому что мать снова копила деньги на шубу. Светка, весело позвякивая голубым бидоном, бегала туда за молоком и сметаной. Овощной отдел располагался в третьем подъезде и был Яну малоинтересен.

В третьем классе он научился просыпаться пораньше и иногда успевать к середине второго урока.

«Яяянек проснулся! Рябииинин!» – театрально объявляла учительница, когда он, коротко постучав в дверь, заходил в класс. Одноклассники хохотали, Светка грустно улыбалась, а он изо всех сил старался поскорее добраться до своей парты и отвернуться к окну.

Ян с тоской думал о том, как тепло и уютно было бы сейчас лежать в кровати и смотреть телевизор. Пусть и маленький, чёрно-белый.

Любимыми уроками были рисование и физкультура. Рисовал Ян хорошо, учителя это признавали. Правда, совсем не то, что нужно было по заданию.

Когда просили изобразить дом, мальчишка выдавал взъерошенного человечка, лежащего на кровати, когда требовалось нарисовать семью – на альбомном листе появлялись звёзды и луна.

Объяснить свои художества не мог – молчал, уставившись исподлобья на собственные, перепачканные красками руки.

«Что у тебя в башке́, мальчик?» – бормотала себе под нос учительница, собирая рисунки.

От физкультуры Ян был освобождён. Навсегда. Но на уроки ходил – сидел на лавке и наблюдал за спортивными достижениями одноклассников.

Больше всего ему нравились занятия на природе – на спортплощадке перед школой или в парке.

Однажды мать принесла ему новые таблетки, и Ян почувствовал, что боль утихла. Он выспался, в ногах и руках появилась сила. Через три дня новой жизни он решился на авантюру – одолжил у соседа Никиты майку и красные шорты, и вышел с одноклассниками на физкультуру.

– Рябинин, ты куда? Ты же освобождён! – удивился молодой физрук, которого ученики ласково звали Колей.

– Мне разрешили! – соврал Ян, старательно размахивая руками на разминке.

Учитель нахмурился, что-то заподозрив, но промолчал.

На улице шёл дождь, и класс остался в зале.

Несколько кругов бега дались Яну нелегко, но он справился, не обращая внимания на бешеный стук сердца.

Перепрыгнуть через козла тоже удалось. Потом пошли на планку. Прыжки в высоту Яна привлекали больше всего. Светка взлетала в воздух легко, как выпущенная из лука Робин Гуда стрела, и брала любую высоту, не касаясь перекладины.

Когда настала очередь Яна, она уже сидела на лавочке и подбадривала: «Давай, Ян! У тебя получится!»

Яну тоже казалось, что получится.

Он побежал, стараясь изо всех сил, но ноги вдруг сами собой переобулись в невидимые кеды из свинца и начали прилипать к полу.

«Ты не на лыжах, Рябинин!» – крикнул Владик, по которому сохла Светка. Раздался смех.

«Рябинин, стоять!» – откуда-то издалека послышался истеричный голос Коли, и планка ударила Яна по лицу. Он упал плашмя на маты, уткнувшись носом в истоптанный дермантин, и провалялся так до приезда скорой.

С физкультурой было покончено.

По остальным предметам было между «уд» и «неуд». Мать постоянно вызывали на педсоветы, она ругалась и кричала: «Ни в какую спецшколу мы не пойдём! Мой сын – не глупы́ш! Он – нормальный!»

Ян страшно боялся, что его выгонят и разлучат со Светкой.

Голова у него соображала хорошо, но быстро уставала и начинала болеть. Просидеть за учебниками больше часа не позволяло здоровье, но глупым он не был. Если, конечно, дело не касалось вопросов сердечных.

Угловой кабинет на четвёртом этаже школы – место особое. Владения классного руководителя Екатерины Борисовны. Там проходили уроки математики, потом алгебры и геометрии, проводились родительские собрания, капустники, огоньки.