Ури Гримм - Стихи. Избранное. Часть первая

Подвластен им и тот, и этот свет,
При помощи надгробий полустёртых
Они с живыми связывают мёртвых,
Не исчезая в суете сует.

У мыслей нет родного языка,
Хотя нутро у них бывает разным:
Одни чисты, другие безобразны,
Щедры – у умного, бедны – у дурака.

Им всё равно, какой стране служить,
Для них нет слов «чужие» и «родные»,
Пусть даже их родители немые —
Для наших мыслей важно просто жить.

Да, я привык довольствоваться малым
И мне претят излишества и шик.
Возможно, я и глупый, и отсталый,
Но для меня богатства – это пшик.

Стакан воды и чёрствый ломоть хлеба,
Во время сна навес над головой,
И синева безоблачного неба,
И ширь степей с пожухлою травой.

За горизонт бегущая дорога,
Что приведёт к родному шалашу,
И проповеди истинного Бога,
Которого о чём-то расспрошу…

С такой мечтой я для живых безвреден,
Ведь мудрецы столетья говорят:
«Кто на земле желаниями беден,
Тот и в лишеньях сказочно богат».

Людская грусть на глаз неразличима,
Она не делится по весу иль цене,
Душевной боли не важна причина,
И перед ней все люди наравне.

Страдают одинаково от стресса,
Свою судьбу кляня и так, и сяк
Богач, разбивший фару мерседеса,
И отощавший без еды бедняк.

Летит по свету, обращённый в Небо,
Из сердца рвущийся их неподдельный стон:
Один мечтает о кусочке хлеба,
Другому нужен лишний миллион.

Чужой тоски никто не понимает,
Она как тайна в матовом стекле.
Печаль и смерть – две истины – равняют
Всех меж собой живущих на земле.

Тру стихи свои яростно пачками —
Те, что злят и меня, и людей.
Они пошлою грязью запачканы,
Без добра, без души, без идей.

Отстрадать, отлюбить и отплакаться,
Нервы прошлым своим теребя.
Есть ли место, где мог бы я спрятаться,
Без оглядки сбежать от себя?

Под защитой приюта укромного
Отдохнуть бы от всяких сует
Иль под сенью безумия тёмного,
Где ни мыслей, ни памяти нет.

Без фамилии, имени, отчества,
Может быть, потеряет следы
Закадычный мой друг Одиночество,
Вечно ждущий вселенской беды.

Убит!..Отброшено перо…
Блокнот изорван… клочья смяты…
Приходит час моей расплаты,
И злом мне платят за добро.

Моя невинная душа
Порхала с трелью в небе птицей,
Но кто-то грубою десницей
Вцепился, крылья мне круша.

Не тешит лайков хоровод,
Не ощущаю чувства локтя —
Известно всем, что ложка дёгтя
В огромной бочке портит мёд.

И честь моя оскорблена,
Не заслужившая укора,
И чашу горького позора
Я осушил теперь до дна.

Один дуэльный пистолет
Помог бы справиться со стрессом,
Когда б обидчик был Дантесом
И если я бы был поэт.

И вот, изломанный, лежу,
Как дом, утративший опору,
Незрячим взглядом монитору
В лицо бессмысленно гляжу…

Таков бездарности удел!
Что биться в стену, как горошек?
Постить отныне буду кошек
Или рассказывать, что ел.

Мудрец однажды повстречал
Скупого богача,
И целый день скупой ворчал,
Икая сгоряча:

– Я без конца, как вол, пашу,
Всю жизнь день за днём,
Лохмотья рваные ношу,
Питаюсь сухарём.

Копейку каждую берёг
И бойко торговал,
Я экономил всё, что мог,
Добро не раздавал.

И в сундуках теперь моих
Немерено добра
В несметных слитках золотых
И в слитках серебра.

Но вся убогая родня
От старых до юнцов
Зовёт бессовестно меня
«Главнейшим из скупцов».

Их тон как будто бы игрив,
Но есть насмешка в нём,
А я ведь просто бережлив
И я не скопидом!

Мудрец спокойно отвечал,
Бородку теребя:
– В своей я жизни не встречал
Людей щедрей тебя.