Сергей Александров-Снегирь - Доктор ивантеевских наук – 1. Откровения странствующего лекаря

Разбавляли бензин мы мочой ослиной.

Был король, а не ноль. Жизнь была малиной!

Черной, красной икрой мазал бутерброд.

И меня обожал деловой народ.

Фарцевал, гарцевал в личной черной «Волге»,

Героин продавал, бизнес мой был долгим.

Мог в любой кабинет дверь открыть ногой.

А теперь как мертвец – проклятый изгой.

Словно белка крутил для нее колеса.

Королева моя все водила носом.

Чуть дыша убежал к доброй, молодой.

– Пусть холит, с ведьмой спит волкодав цепной!

От гадюки своей я ушел калекой.

Сколько зла, спаси бог, в этом человеке!

Хуже черта она, хуже ведем ста!

Написала на меня во все ведомства…

Из-за мести её на крючок попался.

На ножа острие был и вдруг сорвался.

Весь мой бизнес поник, как в мороз цветок.

Надзирателя лик щурится в глазок.

Что привело нас в море на мытарства

И что хорошего в скитаниях морских?

Отвечу прямо, нас сплотило братство!

Своею дружбой славны моряки.

Влечёт нас в море неба безграничность,

В полях морских пасём барашки волн.

Здесь не черствеет, а куётся личность.

Весь экипаж в содружество сплочён.

Закат, восход для нас – как на ладони,

Под ливнем тропиков стирается костюм,

Несутся в пене вскачь морские кони,

В порту разгрузится и вновь забьётся трюм.

В тоске по милым чувства проверяются.

Никто не любит крепче моряков.

И наши лица счастьем озаряются

При появлении родимых берегов.

Для беспокойства веских нет причин.

Пусть шторм швыряет. Ветер, дай нам крылья!

Работа эта – истинных мужчин.

Здесь закалимся, словно сталь в горниле.

Наш быт суров, но мы нежней, чем дети

И больше ценим радости земли.

Как космонавтов на чужой планете

Письма от близких греют нас вдали.

Нельзя пройти без шторма в этой жизни!

Пусть колыбель морская нас качает.

С просторов синих шлём привет Отчизне!

Советский флаг в пути нас окрыляет.

Был воспитан я в тигровой стае,

В джунглях одичал и взматерел.

На людей похож только местами —

От кошачьей жизни озверел.

Не могу сказать простого слова,

Кровожадным и угрюмым стал.

Пусть лишён пушистого покрова,

Но зато клыки грызут металл.

Как попал к тигрятам помню смутно:

Мать копалась в рисовых чеках,

Тигр схватил дитя. И Брахмапутру

Переплыл, держа меня в зубах.

Мой отец приёмный – тигр главный,

Был, бедняга, старый людоед.

Я – младенец голенький и славный

Мог ему достаться на обед.

Съесть хотел, но матушка-тигрица

Полюбила голенькую масть:

– Пусть живёт у нас, остепенится.

Я не дам детёнышу пропасть!

И сосал тигрицу больше года,

Мясо антилопы получал.

Слился в джунглях с девственной природой

И науки тигров изучал.

Вырос, получил красотку в жёны.

Как огонь её искрился мех.

И родился от меня тигрёнок…

Я не знаю, есть ли в этом грех?

В джунглях нет машин и телевизоров,

Нет одеколона, сигарет.

Ни ветеринаров, ни провизоров…

И изменниц-женщин тоже нет.

За тигрицу дрался на турнирах,

Черепа соперникам дробил.

В нашем прайде тигров много сильных,

Но меня никто не победил.

Обожал своё родное логово,

Носом ощущал звериный след,

В завтрак кушал буйвола двурогого,

Детям нёс козлёнка на обед.

Всем лечил ободранные лапы.

Благо, у меня то две руки.

Как прекрасно быть тигровым папой

И не знать ни горя, ни тоски.

Как-то раз на буйволов охотясь,

Произвёл людской переполох.

– Где моя тигрица, нежный лотос?

Я в плену! Уж лучше бы подох!

Связан и доставлен был в зверинец.

Тут узрели облик мой людской.

Каждый в клетку мне кидал гостинец

И я свыкся с жизнею мирской.

Всё-таки работать мне не надо,

С миски суп лакаю языком.

Для учёных я – просто награда:

Пишут диссертации тайком.

Кормят, одевают, изучают

Мой тигрообразный интеллект,

К жизни человечьей возвращают…

Только бесполезен их проект.

Хищник я. И на свою добычу