Николай Туроверов - «Возвращается ветер на круги свои…». Стихотворения и поэмы

Темней загар мужичьих лиц;
Трава в садах судней и суше,
И медью рдеют листья груши
Над пылью сельских черепиц.
И близки мне туманность вод,
От скирд протянутые тени,
И золотистых воскресений
Веселый сельский хоровод.
Здесь о Руси невнятен плач,
Народ осенним счастьем весел,
И над селом сентябрь повесил
Закатов праздничный кумач.

Свергались народов потопы,
И солнце тускнело в пыли,
Когда ты к преддверьям Европы
Ушел от родимой земли.
Осев у балканских подножий,
Приял обретенную твердь;
К лежащей в распластанной дрожи
Империи близилась смерть.
Но, сердцу глухому послушней,
Ты верил в свой заступ и меч, ―
Не мог пренебречь равнодушней
Ты книги и мудрую речь.
И в краткое время расцвета
Не кинул насиженных нор,
И слеп от тлетворного света
Душана сверкающий двор,
И прочь, не оставив поверья,
Промчались, красуясь вотще,
На шлеме надменные перья
И знаки креста на плаще.
Когда же победно османы
Нахлынули, ширя набег,
Ты вышел встречать ятаганы,
В бараний закутавшись мех.
Под грузом блистательной Порты
Застыли недвижно века;
Но прятала нож полустертый
За пояс упорно рука.
О, сколько, упрямы и дики,
На кручах, в ущельях, полях
Вождей раздавалися клики
В рожденных внезапно боях;
Но редко кто помнил на свете
Про твой вековечный окрест,
Где серп вознесенный мечети
Венчал покосившийся крест.
И пусть по кровавой дороге
Ты вышел теперь на закат, ―
Ты будешь чужой и убогий
Для Запада, младший мой брат.
Народам, изведавшим смены
И яды блестящих эпох,
Понятней Версальские стены,
Нем в скалах кустарник и мох;
Но русскому сердцу дороже
В пастушьем напеве свирель;
У женщины, с нашею схожей,
В руке вековая кудель.
И весь от загара ты бурый,
Огонь высекающий в трут,
И эти овчинные шкуры,
И потом пропитанный труд.
Неси же упорней и диче
Прапращуров наших завет
К порогу славянских величий
Сквозь хлябь умирающих лет.

Опять все то же сновиденье,
Давным-давно знакомый сон ―
Волнующее возвращенье
На незнакомый почти Дон.
О, власть моих воспоминаний,
О, эти, будто наяву,
Летящие стрелою сани
В божественную синеву
Снегов родных, снегов без края,
И ветер, режущий лицо,
И этот крик, когда, взбегая
На невысокое крыльцо,
В дверях родного дома встречу
Отца и плачущую мать.
Ах, Боже мой, что я отвечу,
Что я смогу им рассказать!

Утихнет первое волненье
Моей неистовой души,
И музы сдержанное пенье
Раздастся в варварской глуши
Страны, знакомой ей впервые,
Но где я в детстве пережил
Уже с ней встречи роковые
У запорошенных перил
Беседки над замерзшим садом.
Как много лет назад, она
Опять со мною будет рядом
Стихами бредить у окна.
Нам отчий дом не будет тесен,
Чудесен лад нежданных строк.
― Тебе, мой край, из новых песен
Сплету нетленный я венок.

Искать я буду терпеливо
Следы казачьей старины:
В пыли станичного архива,
В курганах древней целины,
В камнях черкасского раската,
На приазовских островах,
В клинке старинного булата,
В могильных знаках и словах,
И ляжет путь моих раскопок,
Когда исполнится пора,
От Волги вплоть до Перекопа,
И от Азова до Хопра.
Никем не писаных историй
Найду потерянную нить, ―
Пожить бы только на просторе,
Подольше только бы пожить!

Но страшный призрак катастрофы
Уже стучится у дверей, ―
Опять знакомый путь Голгофы
Далекой юности моей:
Во тьме ползущие обозы,
Прощанье ночью у крыльца,
И слезы, сдержанные слезы
Всегда веселого отца;
Опять разлука, и погони,
И чьи-то трупы на снегу,
И эти загнанные кони
На обреченном берегу;
Я снова скроюсь в буераки,
В какой-нибудь бирючий кут,
И там меня в неравной драке
Опять мучительно убьют.