Александр Сороколетов - Анатомия корабля. Путешествие в себя

Человек-Луна-парк
Говорил, что любил мак
За мечты и ещё за снег
(Что внезапно шёл по весне),
За диковинность бытия,
Когда волны несут тебя
Через бурю, года, дожди
Ты же просто – сиди и жди
Куда выведет-приведёт
Птицей станешь, пойдёшь на взлёт
Или рыбой – в кораллов лес
Страсть сильна к перемене мест
Или страсть к перемене слов
Тебя гонит на поиск снов
Чтоб быстрее увидеть знак
Чтоб в тебе играл луна-парк
Чтоб спросив тебя – мир узнал
Всё, что я сейчас рассказал
И ты скажешь тогда в ответ:
«…за мечты и ещё за снег…».

Мы срубим дерево майское,
Мы вытравим запах ели —
Так мудрость велит китайская,
Коль хочешь достигнуть цели.

Кораблики все потопим,
Снежки запретим и горки,
Качели везде сломаем,
Арбузам оставим корки.

«Запрет на смешинки строгий
И смех только дважды в год,
В зоопарках лишь носороги
И крупный рогатый скот.

Все игры с мячом – баста!
Друзей заводить не смей!
И свитер сними цветастый —
Надень-ка что посерей!

Мандарины и прочие фрукты,
Конфеты и прочие сласти
Заменит компот из брюквы
И брокколь в томатной пасте.

Нет ягод, а с ними – лета,
Запрет на прыжки в воду,
На рухлядь велосипеды —
Сырьё даёшь для завода!

Мультфильмы и глупые сказки
Отменим – живите правдой,
Родителей только строгих
Оставим – сей шаг оправдан.

Мороженое – забудьте!
Взрослейте, трудитесь, старьтесь,
Вы все рычаги Машины —
На благо её старайтесь!!!»

Но всё ж… пусть запрет непролазнее,
И всё сильней мироедство —
Нельзя запретить фантазию!
Нельзя отменить детство!

И Кате, Максиму, Ане
Глупость смешна китайская —
Все дети на свете знают:
«Любое дерево – майское!»

Никуда не деться от долгов,
Должен всем и дело не в кармане,
Должен ласки всем своим друзьям
И, конечно, больше должен маме.

Должен любящей в три раза превоздать
И отцу за хлеб и воспитанье,
Должен родине огромный долг отдать
И, конечно, больше должен маме.

Ещё должен я учителям
За терпенье и за то, что знаю,
Миру должен я себя раздать
И, конечно, больше должен маме.

Спросят все, когда придёт их срок,
Только мама буднично-святая
Ничего не спросит, не возьмёт,
Перекрестит молча и растает…

«На чаше весов равновесия нет» —
Так думал художник, и спорил поэт:
«Разводами красок не выразить снов,
Малюешь – малюй, коли сын маляров.

Гармония есть, нужно только назвать,
И вот уж рифмую комод и кровать,
Носки, телевизор – мне это не суть,
Гармония – я, остальное забудь!»

Художник молчал и смотрел в полотно,
Поэт говорил, поэта несло,
Но кисточка робко целует гуашь,
И снова и снова приказ – «Абордаж!»

Рисует, рисует, другой говорит,
Свеча догорает, свеча не горит,
Закончились краски, умолкли слова…
На чаши весов середина легла.

Поймать бы синюю курицу счастья
Да любви захудалую рыбу,
Но ловятся беды гораздо чаще,
Чем радость – коплю ушибы.
К вершинам глухой Джамалунгмы
Амбиций спешит черепаха,
Но ей не пройти моей лени джунгли,
Пески зыбучего страха…

Клопы постоянной разлуки,
Кальмары неясной тревоги,
Ленивец бессонного тлена
И прочие на пути.
И жёлтый комар ностальгии,
И пёс всепрощающей смерти,
И зла потаённого муха —
И всё это на пути.

И в хищный омут злого быта —
Я скользким окунем разврата,
Ведь спился дятел фатализма,
А значит нам пора домой.
Волками близится расплата
За зёрна, сгнившие в амбарах,
Да цапля вечного терпенья
Уже покрыта сединой.

А жаба долгого раздумья
Давно беснуется в подкорке,
Петух безмолвного безумья
Мне прокричит погибель в шесть.
Слепая выдра наважденья
И неизбежности ослица,
Да утка позднего прозренья —
А впрочем, всех не перечесть.

А куропатки оптимизма
На юг давно летят всей стаей,
Многострадальный кит прощенья
Уже на борт не позовёт,
И любопытства змей однажды,
В судьбу нырнув, в судьбе потонет,
И вольнодумства муравейник
Хорёк надежды разметёт.