Наталья Гаврикова - Хрупкий день

Стенал пленённый метрополитен,
Дробилось время возле гулких стен.
Мне было грустно двигаться устало,
Но упоённо сердце замирало:
В сквозном пространстве, на вершине дня,
Парил смычок – и понимал меня.
В забытый май мелодия лилась —
Меня опять околдовала страсть.
Былого счастья звёздные гроши
Зажглись на дне моей больной души.
Писала скрипка длинное письмо…
Как поезд, детство пролетело.
Глаза парнишки-скрипача – давно
Смотрели вдаль осиротело.

Пропала где-то в суете людской
Немая тень с протянутой рукой.

Лучами бледными, усталыми, сквозными
В тяжёлом сне, как будто не родная,
Сияла непонятная Москва.
Напротив мэрии сомкнулись магазины,
Машины облепили тротуары
Меж зданием громадным и важнейшим
И яростно раскрашенной витриной,
Где пыжилась нелепая реклама.
И все бы было, кажется, спокойно,
Когда бы дверь, внезапно распахнувшись,
Не выплюнула из себя бродягу.
С кровавым ртом и горлом рассечённым,
Ничком упал он на асфальт неровный.
В руках у смерти, развращённо-цепкой,
Он стал неистово харкаться кровью,
В агонии припадочной дрожа.
А двое незадачливых друзей,
А, может быть, убийц нетерпеливых
К нему пытались молча подступиться.
Поблизости от этого паденья
Машины разворачивались плавно
К большому ослепительному зданью…
А люди, люди отчуждённо,
Не зная улиц, лиц не узнавая,
Шли по судьбе того, кто умирал.

Как дар волшебный доброта,
Её не исчерпать печали,
Хотя страдальцам иногда
Бессильной кажется вначале.

Она бессмертна, доброта,
И в самый трудный час нежданно
Вдруг Вифлеемская звезда
Появится над полем бранным.

Засветится во тьме ночной
Воспоминание участья,
И ты душой своей больной
Почувствуешь, что близко счастье.

* * *
Он пророс из глухого колодца
Ю. Кузнецов

Мне новая эра снится,
И сон этот вечность длится.
Сойдутся луна и солнце,
И сдружатся мрак и свет,
Решится открыть оконце
На стыке веков поэт —
Подсолнуху из колодца
Исполнится триста лет.

Клубилась меж звёзд седина,
Неясного света скольженье;
И ночь уставала от сна,
Не находя выраженья —
И с самого дальнего дна
Едва замерцало движенье…
У ног созревали цветы,
И таяла пена морская;
Всем сердцем задумался ты…
До тайны любви вырастая,
За небо задел – и, блистая,
Слетела звезда с высоты.
Я сказала: «Не гасни,
Ведь не будет прекрасней,
Ярче, краше не будет».
Но разбилась средь буден,
Но осталась на том берегу,
В белых розах, как будто в снегу.

* * *
Я найду тебя в шёпоте страниц,
В тесноте ресниц, в трепете зарниц.
В очень странном сне ты придёшь ко мне.
Не таким, как я видела тебя —
Посреди зимы и в бреду дождя:
Уходящим вдаль, где моя печаль.
Обрету, как свет – пробужденья миг,
Как вопрос – ответ,
Как душа – язык.
И на этот раз не поссорит нас
Перстень неживой в сплетне роковой.

* * *
Уроню поцелуй нечаянный
В светлый шёпот твоих волос.
Полюблю в тебе изначальное:
То, что грело и то, что жглось.

А глаза твои баламутные,
Ох, украдены из болот.
Непутёвый ты, неразлутный.
Страстный странник в тебе живёт,