Игорь Шахин - Ангелы живут в аду

Принес ему через пару дней текст. Он посмотрел, вычеркнул одну фамилию, мол, заслуженный человек, ветеран войны. Во, блин! А моя бабка по матери – кто? У нее пятеро детей хрен знает где разметаны по полям сражений!.. Ох-хо-хо… Сдержался я. Мою бабулю, худо ли бедно, но мы, родичи, чтим, и не столько чтим, сколько подкармливаем – жалко, столько пережил человек… Да и немощна она…

Ребята после прикалывали: «Нашел кого на чистую воду выводить! Год назад о его делишках в центральной прессе была статья, после которой, мы думали, его снимут, и не только его – там присосалась целая военно-тыловая компашка, они не только гречку мешками куда-то девали, но и медалями груди свои осыпали! И ничего, работают. А ты со свиным рылом да в калашный ряд!»

Это они, конечно, резковато… Мало ли что было, но тоска меня одно время ела поедом, пока не решил: было – ушло. Теперь есть то, что есть. Я не генерал и отвечаю только за свои рядовые дела. Пусть шефы мои меня поворачивают, а куда оно, их управление, всех нас выведет, – это мы потом посмотрим и обсудим. А пока я работаю не на собственном огороде, а в довольно-таки солидной организации, а уж она-то знает или должна знать, перед кем и за что держать ответ!

Передача моя без той фамилии не стала хуже. Мало того, позвонили из управления общественного питания и в шутку, наверное, пообещали выдернуть ноги. Позже они разнюхали, что нам для семьи из продуктов надо, привезли домой. Ольга тогда догадалась за все это отдать деньги. Хотя, конечно, если что, они бы запросто вывернулись и сказали бы, что никаких денег не было…

Вскоре меня взяли в штат и, как это ни странно, не на радио, а на телевидение. Какая, шут, разница – хозяин-то один и тот же! Там поработал недолго. Как потом выяснилось, кому-то из обкома партии не понравилась моя рожа. Не «кому-то», конечно, его я знаю, но лучше пока не фамильничать. Они там так все друг на друга замкнуты, что лучше не совать голые пальцы в эту неизолированную электропроводку. И вообще – это уже другой разговор, а за язык меня пока никто не тянет. Что было, то было. А вот последние дни!

Эта дурацкая передача о кузнецовской больнице просто дышит на ладан – там тоже есть фамилии людей «заслуженных»…

Ольга, лиса, огрызаться начала. Никогда за нею такого не водилось. Рубли считать начала: куда дел да куда дел! Вела бы себя как надо, и «подкожные» сполна бы получала. Природа не любит пустот… Да еще и влюбилась в кого-то на новой работе. По утрам у зеркала по два часа высиживает, художница! А Люське косичку заплести – тещу понукает. Каждый день новое платье напяливает да еще и лается: «Надеть совершенно нечего!»

Антон, разгильдяй, лучшие мои поделки из дерева выменял на импортные тряпки. В школе еле-еле тянет, в башке одни дискотеки. Скорей бы год прошел да – в армию, в Афганистан, там образумят…

И что же это такое! Все шло нормально, спокойно, а тут как с цепи сорвалось. Новый шеф, судя по всему, меня невзлюбил еще тогда, на телевидении. И теперь давит. Звонарев сказал, что я новому начальнику перебежал дорогу с этим дурацким «коллективным» письмом… Настрой такой, что хочется бросить все к чертовой матери – и работу, и Ольгу, поехать в поселок, устроиться на судоремзавод в модельный цех и ничего кроме дерева и запаха стружек не знать… Надо же, как приперло! Антона отлупил так, что у самого от боли и жалости к нему сердце до сих пор не на месте. Никогда ничего подобного не было! Что творится? Скажи мне кто еще какой-то месяц назад, что вот так все у меня начнет оборачиваться, я бы его не смог понять. А теперь – и факты, и эмоции.

Звонарев… Надо бы его срочно увидеть. Этот хоть и высмеивает, но после его шуточек многое видится в ином раскладе. Он те же самые факты выстроит так, в такой раскрутке, что и не узнать ничего там первоначального.

…Может быть, никаких флажков и нет, а я – обложили, обложили. В панику ударился и всего-то?.. Нет! Обложили: председатель – раз! Кузнецов – два! Ни за что устраивают на летучках разносы – три! Ольга, Антон – четыре, пять! И в курилке, где всегда стоит треп, теперь при мне почему-то все больше помалкивают.

Сегодня побежал с утра к Звонареву и чуть не опоздал на летучку. Его не оказалось дома – сорвался, говорят, в дом отдыха. Снова непруха! Вошел в кабинет шефа, где у нас летучки, и сразу попал на глаза председателя. Видели бы, как он по мне резанул взглядом! Шефом он у нас – без году неделя, но в работу редакций уже внес напряженку.

Сначала мы удивлялись: впервые во главе областного телерадиокомитета становится человек из этой же конторы. Что теперь журчат о нем в курилке, не знаю. Чуть раньше журчали об увольнении по собственному желанию «корреспондента на договоре» Романа Давидыча Кручинского, бывшего в этой «ипостаси» без малого десять лет. Ему не могло быть не удобно: трудовая книжка пылилась в нашей конторе, стаж себе шел, больничные тоже, отпуск тринадцать дней и деньги – все, сколько наработаешь. Да еще и пописывал статейки в газеты, и в каком-то отделении связи таскал по утрам телеграммы. Сказывали, что за оформительские работы в ЖЭКе получал какие-то денежки. Возможно, что это уже трекнули наши женщины.