Евгений Вермут - Брошенная спичка. Ироническая философия в стихах

Кто-то скажет – нас вредно слушать,
Но воскликнет другой с восторгом:
– Вы мне рифмой промыли душу!
Я теперь не боюсь и морга!

Мы, ведь, тоже под небесами
Видим мир далеко нечетко.
Мы над сказкой корпим часами,
Но реальна для нас лишь водка.

И никто не услышит вздоха:
«Никогда я не стану магом!»
Так не хочется думать плохо,
Вот и врем через боль в бумагу.

Воспевать мы готовы Землю
От заката и до рассвета.
Никогда никто не отъемлет
Идеальный мир у поэта…

Об неудачу
спотыкаюсь…
Я очень рада-
закаляюсь.
Лишь бы не сильно
было больно,
а так, закалкою
довольна.
Перешагну
валун огромный,
что на пути
лежит бездомный.
И по стеклу
бутылок битых,
в песке невидимо
зарытых,
пройду с усилием,
хромая,
и не замечу,
что босая…

Споткнулась я
об неудачу,
Потом об пень —
вот незадача.
Терплю, хоть «шишкам»
и не рада,
Ведь закаляться
как-то надо.
Валун, стена,
еще чего-то…
Перешагну
и вся забота.
А вот и стекла!
Так и жгутся!
Нет, надо все-таки
обуться…

Заварю чашку кофе крепкого.
Молока добавлять не буду.
И в молитвах завета ветхого
нам ответы ниспосланы будут.

Утолю все твои я желания.
Виноват ли? кто прав – все равно теперь.
Лишь «спасибо» скажу за страдания,
за душевные муки потерь.

За приливы безудержной радости,
за весеннего ветра порыв,
за томленья извечного сладости,
что лавиной скатились с горы.

Заварю чашку кофе крепкого,
молока добавлять не буду.
Для меня словно птенчик на ветке ТЫ,
Нас с тобой только БОГ рассудит…

Я налью себе спирту крепкого
И водой разбавлять не буду.
А жена от характера ветхого
Мне про совесть пророчить будет.

Утоплю я ее желания.
Я ведь прав, я всегда это чувствовал.
Пусть лелеет свои страдания —
В этом женское все искусство.

С каждым граммом приливы радости,
Пью за ветер, за май, за друзей.
Ты, жена, не вещай мне гадости,
Что влекут за собою люлей.

Вот налью себе спирту крепкого
И водой разбавлять не буду.
Я избавлюсь от черта цепкого,
Но сначала побью посуду.

Во дворе летает листик,
Всем опасностям открыт.
– Это знак, – так скажет мистик,
– Все лежат, а он парит.

Осень близится к финалу,
Все собратья на земле,
Лишь ему чего-то мало,
Потому и на крыле.

Нет другой альтернативы,
Только он и неба гладь.
Улетел от коллектива,
Оторвался, так сказать.

Я такой же на планете —
Не пришелся ко двору.
И меня гоняет ветер
И в морозы, и в жару.

Погоняет деловито
Ветер-абстракционист
Старый, желтый, неумытый
Отставной кленовый лист.

Налетается на воле,
Обессилит, упадет.
И меня такая доля
Тоже где-то скоро ждет…

«Поздняя осень. Грачи улетели,
Лес обнажился, поля опустели…»

Будто бы жизни совсем уже нет.
Ах, до чего же не прав был поэт.
Сам я не молод,
Беспечные годы
Быстро ушли, но не вышли из моды.
Можно, конечно, взгрустнуть иногда,
Только не тратить на это года.
Осень, зима ли, дождливое лето…
Разве причина для грусти все это?
Разве причина закончить «главу» —
Я, ведь, не умер пока.
Я живу.
Кто меня к мертвым посмеет причислить,
Если могу иногда даже мыслить,
Если болею и чувствую боль,
Даже чужую, не в этом ли соль,
Соль нашей жизни на битое тело,
Чтобы не спать, а творить до предела,
Чтобы любить и страдать дополна,
Залпом всю жизнь свою выпив до дна…

Заварю себе кофе с жестоким кнутом,
Чтобы сердце от боли взбесилось,
Что б рвалось из груди и затихло потом,
Словно жизнь мне всего лишь приснилась.