Хайдар Бедретдинов - Сердечная лира

Вечерняя прохлада,
Как мамина рука,
За выдержку наградой
Коснулася виска.

Ракетой осветительной
Роняет свет луна.
Здесь каждый шорох бдителен,
На страже – тишина.

Трассируют кометы,
Отыскивая цель.
Под тем же небом где-то
Качают колыбель.

Сквозь звездные пробоины
Струится с неба свет.
К тебе прорвемся с боем мы,
Заветный наш рассвет.

Взойдут над нами зори
Сияньем милых глаз.
Друзей успех и горе
Проходят через нас.

От звука знакомого внутренне сжался,
Готовый огнем отвечать иль залечь.
За свистом мучительным взрыв не раздался,
Не взвился положенный огненный смерч.

И снова свистит, нагнетая тревогу,
И взрывом опять не кончается свист.
Вдруг вижу, в себя приходя понемногу,
Что это скворец выступает – артист.

И смех разбирает – ах, ты, окаянный!
И стыдно – вдруг кто-то заметил испуг?
И горько от мысли, что здесь исполняет
Военные песни пернатый наш друг.

Мы друг к другу путешествуем с тобой,
Совершая сердцем путь неблизкий,
И растет нелегкою ценой
Многотомник нашей переписки.

В качестве паломников святых,
Отрешившись от терзаний быта,
В этих путешествиях чудных
Сколько уже сделано открытий!

Раны, нанесенные судьбой,
Мы на нитку радостей нанижем.
Надо ж было сделать путь такой,
Чтобы стать еще друг другу ближе!

Тебя я часто избегал,
Показывал, завидев, спину.
Я доброты твоей не знал —
Сегодня пред тобой мне стыдно.

На горизонте голубом
Твоим гонцом явилась тучка.
Молил, молил я об одном,
Чтоб ты явился, друг мой лучший.

И ты пришел – желанный гость —
Раскрою я тебе объятья,
Коротенький в пустыне дождь,
Как песнь о доме и о счастье.

До чего же ты, пустыня,
И огромна и пуста.
Затеряется иголкой
Здесь российская верста.

Все мертво. Пески немые.
В пепел выжжена трава.
Только смерчи столбовые —
Здесь живые существа.

То ли вдруг сверчок ударил.
Ты откуда здесь, земляк?
Да, пустыня – не подарок,
Но и мы ведь – не кизяк!

Если в глазах вдруг застынет
Мой небосвод голубой,
Ангел расправит пусть крылья,
Птицей помчится домой.

Если вдруг смерть не приснится,
А обернется бедой,
Лишь долгожданные письма
Станут живою водой.

Я оживу от восторга,
Небо в глазах поплывет,
Даже и пулю отторгну:
Нет, не пришел мой черед.

Письма, волшебные письма,
Нету земной вам цены.
В вас – и частица Отчизны,
И поцелуи жены.

Глоток воды в пустыне —
Письма, вы!
Ладонь на лбу моем любимой —
Письма, вы!
Когда б себе вы, письма,
Цену знали,
С меня бы златом
Плату брали вы!

«Ташаккур» стараньям замполита:
Как окошко в мирный день – экран.
Не из «Солнца ль белого пустыни»
Ханумы явились в гости к нам?

Разом обернулись все солдаты,
Сам, слегка взволнованный, гляжу,
Как идут афганские девчата,
Трепетно откинув паранджу.

Наша речь, конечно, непонятна.
На экране – женщина в слезах.
И афганки – вечные солдатки —
Вытирают паранджой глаза.

Вот манеж, сверкающий огнями,
Клоунов вертлявых суета.
Сдержанно смеется вместе с нами
Смуглая гератская звезда.

Фильм окончен. На экране – пусто.
Гости покидают нас гуськом.
Говорят в сердцах народов чувства
Общим человечьим языком.

А сегодня на воде намерз ледок,
Дует с гор с печальным свистом ветерок,
Под одежду пролезает холодок,
Встречи день еще далек, ох, как далек!

И на сердце у меня лежит ледок,
И в речах моих подспудный холодок,
Вдруг повеял в душу стылый ветерок,
Встречи день еще далек, ох, как далек!

Как я жду весенних радостных лучей
И ладоней, что светила горячей.
Жду я ветра – ветра добрых перемен,
Чтобы близким показался встречи день.

Злобу черную бросает
Жгучий ветер пылевой.
Только избранных спасает
Голубь почты полевой.