Семён Бродецкий - Мозаика

Нас старый дом ослепит
Созвездием нерешенного ребуса.
Азазель закован в цепи
В катакомбах Лас-Вегаса.

Чёрная кровь вервольфа
Делает детей красивее,
На планете для гольфа
Демоны едят своего мессию.

Замурованными квартирами,
Звёздные города, усеянные трупами,
Возведённые лирами
Сокрушатся трубами.

Убейте вещи,
Без них не будет зависти и злости.
Сквозь плоти трещины
Засмеются кости.

В туманности волос комета заколки —
Сложного простое решение.
К другим чувств осколки
Собираются в целое опустошение.

Вкус жёлтой воды
На висельника дверной петле,
Пережало кадык
Книгами, сваренными в ведьмовском котле.

В роще рогатой совы
Жениха поднимают на стуле,
Врагов народа Давид
Приглашает на танец акулы.

На орбите корабль сел на мель,
Слышишь,
Как космос дышит?
Похитили твою постель
Летучие мыши.

Ничто человеческое им чуждо,
Они не стареют,
Растягивая дружбу
На баяне батареи.

Артиллерист, дирижер войны,
В землю врывает пехоты бег,
Земля, это твои сыны
Ложатся под грибной снег.

Закончив творить,
Бог начал рычать.
Тебе трудно говорить,
Ты не можешь молчать.

Пасутся берёзовые зебры
Среди пластика полей,
Царь белых негров
Не знает людей,
Царь боится людей.

Дозор дождливого дня
Паутины разбивая лёд,
Строит стену из святого огня,
В котором не горит бумажный самолёт.

Серебром сколотого зуба
Выкреста болотника,
Хозяина райского клуба
Святых негодников,
Дракона
Икона
Бережёт ложе мужа.
Нарушитель Закона
Идёт по лужам
Разложившейся прошлогодней стужи.

Светятся в темноте шрамы
Предтечей зари,
Обратным отсчётом гаммы:
Четыре, три с половиной, три
(окурок туша о стыд
предательских спин
трусливых навзрыд),
Два, один…

Вечера овод крадёт огонь
На полумесяце натянутого лука,
Расходятся шёлковый конь,
Риса душа и жаба бамбука.

Золотым лицом в горе
Упёршейся пиком в бездну,
День хранит секрет
Спрятанный в крови железной.

Потомки семи семей
Заключили договор со смертью,
Нет зверя коварней и злей
Собаки с золотой шерстью.

Отшельники небесные
В саронгах из крапивы
Телесное
Выдыхают с приливом.

От рожденья слепа
Тишины и взрыва дочь,
В море на небо тропа
По которой ступает ночь.

В ведущие на смерть мифы чужие играют
Двадцатилетние дети,
Оружие врагов сжигает
Предрассветный ветер.

Любовница неотвратимой беды
Растоптала тех, кто ниже ростом,
Собирает её следы
Вертикальный перекрёсток.

Ночные молнии в гавани
Отбеливают виски,
За каюты закрытыми ставнями
Марс за Цезаря отомстит.
Парящий под собственным весом,
Он преисполнен соратников ножами,
В шуме леса
Похороненный под щитами.
Его венец
Уже не найти,
Как конец
И начало обрезанной нити.

Третий сын драконоборец
Предал жизнь отчизне,
Прорастает в горе
Мысль не-жизни.

Царь-колдун предельно ясно
В протокол пишет формулы, пропадая
В белом, в красном
Появляясь,
Мир расплавленным металлом очищая.

Небесная твердь звёздной ночи
Тысячу сказок спела,
Она отличалась от прочих:
Её любовь – вода, огонь – её тело.