Вячеслав Лютов - Провинциальные тетради. Том 1

– Открыто.

Дверь безропотно повиновалась и, собравшись с дыханием, отворилась.

Странный вид незнакомца поразил обитателей старого дома: он был в серебристо-платиновой тунике, которая блестела под лунным светом, а его бесформенная масса с большим трудом смахивала на крайне неровный шар. Вдобавок, вращались, рассматривая обстановку, десять золотистых глаз.

– Здравствуйте. Я – осколок звезды.

Кресло хмыкнуло и продолжало рассматривать незнакомца.

– Вы не стойте на пороге, – сказал благодушный сервант. – Проходите и садитесь. Я думаю, тетка-кровать не откажет вам в столь пустяковой услуге. К тому же она наверняка будет довольна почувствовать на себе упругое мужское тело…

– Ты несносен, грубоватым голосом ответила кровать. – Когда ты наконец оставишь свои молодческие шутки? Сам труха, а все туда же. А вы, – она обратилась к незнакомцу, – проходите и садитесь рядом со мной, мне будет весьма приятно.

– Покорнейше благодарю, осколок проковылял к кровати и примастился у нее в ногах.

Некоторое время все сидели молча, пока облезлый стол спросонья не спросил:

– У нас сегодня гости?

– Как видишь, – не меняя своего тона ответило кресло.

– Если так, то это надо бы отметить. У нас осталась еще водка?

– Осталась, но я не знаю, согласится ли бутылка на то, чтобы ее откупорили? – сервант распахнул свои створки и что-то стал шептать бутылке на ухо. Та улыбнулась своей сорокаградусной наклейкой и произнесла:

– Гулять так гулять!

– Издалека вы к нам? – поинтересовался стол.

– Из созвездия Скорпиона.

– Однако вы хорошо знаете наш язык.

– Право, это очень просто. Атомные единицы языка у всех вещей одинаковы. Хотя это крайне сужает наш лексикон, но на то воля божья.

– Вы верите в бога? – вступил в разговор печальный радиоприемник.

– Я не вижу в этом ничего предосудительного, – осколок заворочался, поменяв свои своеобразные ножки. – В кого-то ведь нужно верить, – и просверлил своими глазками окружающих.

Меж тем к столу стали сбегаться тарелки, фужеры и стопки, как тараканы. Закуска состояла из заплесневелых огурцов и помидоров; жаркого, правда, не предполагалось, но зато гарниру оказалось более чем достаточно – макаронами был забит весь угол на кухне.

Книжная полка молчала и незаметно рассматривала незнакомца, и чем пристальнее она вглядывалась в него, тем сильнее распалялись ее страсть. Она никогда не испытывала столь странного чувства, которое теперь боролось с чистой привязанностью к маленькому и доброму радиоприемнику. Откуда-то в подсознании затерлась нелепая мысль, и полка с раздражением посмотрела на кровать: «Тоже мне, соперница!». Книжная полка была еще молода – ей едва исполнилось шестьдесят, но в мире вещей это довольно юный возраст. Креслу, например, скоро стукнет сто девяносто, а оно все еще держится, разве что гобелен на спинке поистерся и растрескались ножки.

Старое кресло всегда ворчало, но его нудный характер приобрел странные оттенки привязанности к этому дому, и никто из сожителей не мог представить себе его отсутствие.

– А все-таки осколок в чем-то прав, – с философскими нотками в голосе произнес стол, что никак не вязалось с его простеньким мужицким нравом. – Однако, прошу к столу.

Пока все рассаживались, на шорох из кухни приковылял табурет с перевязанной ножкой.

– Здравствуйте, господа! У нас сегодня небольшой праздник?

– Да уж… Гости из космоса редко к нам заглядывают, – скрипнуло кресло.

– Кстати, табурет, познакомься, – сервант указал на пришельца, хотя табурет и без того пялился на него, пытаясь разобрать, что за чудо природы находится перед ним. – Осколок звезды.

– Превосходно, – засмеялся табурет. – Космическая пустота, видимо, тоже действует на нервы и хочется какой-либо скромной компании, типа нашей.

Его смех внес странную непредвзятость в обстановку и стало легче дышать.

– Не плохо бы открыть окно, – сказал стол, с аппетитом облизывая донышки тарелок.

– Ни в коем случае! – воспротивилось кресло. – Я и так простужено и сквозняк без сомнения сведет меня раньше срока в могилу.

– Я согрею, – пробасил камин, поигрывая угольками.

– Может быть, незваный гость расскажет нам о себе? Мы ведь обыкновенные провинциалы, и совсем не знаем, что творится в мире. Когда-то у радиоприемник были в порядке какие-то его там резисторы, так… – заговорил сервант. – Да и когда-то с нами жила потрепанная газета, но камин не рассчитал свое тепло, и теперь пепел бедняжки развеялся по комнате и превратился в пыль.