Георгий Голохвастов - Гибель Атлантиды - Стихотворения. Поэма

Иллюстрация VI. Ко Второй части: Атлантида.

3. РОЖДЕНИЕ ЖРЕЦА

Огромный, тяжкий, из глыбы гранита

Крылатый бык с человечьим лицом

Хранил мой образ…

Многосложная чересполосица лучей и мрака. Резкие контрасты света и теней: тревожные предчувствия разлиты в космосе при рождении того, кто, по мысли поэмы, дал миру откровение единства и принял на себя вину гибели первого человечества.

В мистическом видении его вступления в жизнь соприсутствуют древние великие культуры, наследницы Атлантиды. Бык-тетраморф символизирует культуру ассиро-вавилонскую. Египет выражен в монументальном пьедестале; на нем изображение богини с львиной головой; маска, из-под которой свет заливает загадочное обличие божества, характеризует древнее познание, для нас утраченное. А вершина темной колонны, украшенной короной, намекает на знаменитый «железный столп» Индии.

В астрале рождение последнего великого посвященного осуществляется восхождением кристальной сферы, отражающей Анк. А вещественно его образ воплощается в ассирийском крылатом быке, голова которого увенчана короной мудрости.

Молитвенно простерты бесплотные руки духовных праотцев Жреца, источающие пламенные языки, как свидетельство ряда посвящений в цикле последовательных жизней. Ярко горит перстень священного избрания.

В луче снизу — прообраз озарения от земли к небу, которое просияет с Жрецом. В нем Андрогин возносит корону мудрости до Анка, горящего внутри знака Тельца. На голове Андрогина повязка с перьями, отчасти страусовыми, в память Африки с хребтом Атласа, отчасти птицы кветцаль, бывшей у Ацтеков и Майев символом оперенного змея — Кветцалькоатля. Изгиб перьев слагается санскритским начертанием великого слова АУМ.

Но на светлый Анк надвигается тень темного Анка, и в этом предвестие трагедии конца.

Иллюстрация VII. Ко Второй части: Атлантида.

4. РОЖДЕНИЕ БЛИЗНЕЦОВ

Две смерти в небе, а здесь — два рожденья.

Двойная завязь начал и концов

В явленъи миру детей-близнецов.

В святую ночь Геминид две падучих звезды скатились одновременно над царским дворцом на склоне Священной Горы: в плане звездных событий их падение совпало со вступлением в мир четы царство нет Близнецов.

Со сверкающей мириадами небесных огней дуги Зодиака, между созвездиями Тельца и Рака, светлые Близнецы сходят рука 96 руку на землю, покрытые своим зодиакальным знаком. На головах у них венцы, украшенные анками; звезды сыплются под их стопами. Пред ними склоняется Бык зодиака, символизируя верховного Жреца. А в братском пожатии их рук загорается звезда, общая для них обоих путеводная звезда, в одной дороге любви и страданий до жертвенного подвига смерти во имя жизни.

Над ними, в тройном световом Ореоле, обрамленном волнистым лучами женского начала, сияет «АУМ» — древний знак единой неразделенной жизни, начертанный на диске, окрыленном египетским Горусом с продолговатыми прорезями глаз маски; построение крыльев соответствует мужскому началу.

Чертог мироздания светел, и лирическое спокойствие объемлет как нижний реальный план, так и лежащий за пределами светоносной перевязи зодиака — верхний, космический план.

Иллюстрация VIII. Ко Второй части: Атлантида.

5. У ВРАТ ПОЗНАНИЯ

Я грез не ведал чудесней и краше.

Тех грез никто не изведает вновь.

В ночном небе — золотые звезды. Темнеют тяжелые очертания здания. Верховный Жрец, в материальном скульптурном образе Быка-тетраморфа, вперяет взор в темный восток: заря далека, — далек Свет с Востока.

Но чудесные грезы осеняют голову Жреца, украшенную короной мудрости. Всё, чего искала душа его в вещих знамениях и в намеках пророчеств, открылось для него в озарении мудрости.

В этом озарении, при потоке света, хлынувшем от земли к небу, увидел Жрец созерцанием внутреннего духовного глаза великое откровение: внеумственным видением предстал пред ним Андрогин, иллюзорный в сочетании реального с невещественным и непостижный в примиренном слиянии мужского и женского — «И тварь, и призрак, и плоть, и эфир».

Лицо Жреца в тени. Но через его корону проходят этапы просветления; один из них пересекает Анк в его венце.

И три светила прозревает Жрец в космосе: над его короной, в круговом нимбе, горит тройной цветок-огонь персональности; выше яркими снопами лучей сверкает крестообразная звезда индивидуальности; а в зените, внутри светоносного ореола с умножающимися лотосовыми лепестками (двенадцать — символ времени), сияет, замкнутый в светлом кольце Вечности, священный диск великого астрального светила — аперсонального Солнца — Куанг-Иин.