Владимир Нефёдов - Эротоман. Трагикомедия

У кого-то есть квартира,
Для цивильного в ней мира,
У кого-то частный дом,
Со своим ещё двором,
У кого гараж, машина,
Даже в виде лимузина,
У кого всё это есть,
У того богатый тесть!

Кто ютится в комнатенке,
Ходит, в рваной одежонке,
Кто к родителям привык
И свободы не постиг,
Кто с соседями ютиться,
Но свободен словно птица,
У кого какой запрос,
Или денежный понос.

С Костей жили неудобства,
По причине благородства,
Костик, со своей женой,
Не совсем уж был изгой,
Он ютился в коммуналке,
На людской дотошный свалке,
Там был свой лимитный плюс,
Открывал он скрытый шлюз.

Надо только постараться,
Никому не проболтаться,
Но об этом всё потом,
Лучше плавным чередом
А пока под тенью свода,
Расскажу как гнала мода,
Почитателей своих
И любимых и чужих.

Ведь никто же из-под палки,
Не дарил друзьям подарки,
Все, старались доставать,
Чтоб себя не обижать,
Раньше были и фуфайки,
Из ХБ простые майки,
Модны были брюки клёш,
Из болонья макинтош.

А теперь вот в моде кожа,
Да джинсовая одёжа,
Натуральные манто,
Кашемиры на пальто,
Всевозможные дубленки,
Меховые распашонки,
Изменился правда вкус,
До простых с рябины бус.

Наш пытался парень тоже,
Походить степенно в коже,
Справил джинсовый костюм,
Барахлом наполнил трюм
И жена всё покупала,
Шубу брали без скандала,
Платья стильные у ней,
От заморских торгашей.

Вот забыл напомнить даже,
О диковинном плюмаже,*
Прозаично так сказать,
Или просто написать;
Был у них и «жигулёнок»,
Свой рабочий жеребёнок,
Константин катать любил
И соседок подвозил.

Про подругу Константина,
Про жену и побратима,
Свой отдельный будет сказ,
Вот пишу его для вас,
Мысли будут излагаться,
Чтоб известными остаться
И причины все блистать,
Вот что я хотел сказать.

В общем просто параллельно,
Чтоб всё выглядело цельно,
Про девичью здесь судьбу
И иную ворожбу,
Просто так а может эдак,
Был когда единый предок,
Знали люди про ребро,*
Для чего вообще оно.

Наша крестница Наталья,
После школы моментально,
Вышла замуж, родила,
Вот и все её дела,
Ночь прошедшая с мужчиной,
Стала для неё причиной,
Чтоб дела свои творить
И безудержно царить.

С первым просто не сложилось,
С ним потом она судилась,
Штамп ведь в паспорте стоял,
Иногда чуть-чуть мешал,
Ей всего тогда хотелось,
По потребностям и смелость,
Стала жить спокойно, всласть,
Предугадывая масть.

Как-то просто на танцульках,
Фонари где все в сосульках,
Познакомилась с одним,
Тот представился: «Вадим.
– Та естественно – Наташа.»
– Он сказал: «Вся прелесть ваша,
Не сравнится ни с одной,
Буду ваш теперь герой.»

– У него они сидели
И друг другу уши грели,
Он Наталью обнимал,
В губы сладко целовал,
После ужина разделись,
Нёс мужик ехидно ересь
И Наташа потому,
Не подставила ему.

– «Нужно мне – она сказала,
– Для шитья одни лекала,
Ты достанешь для меня?
Буду я потом твоя!»
– Парень тут же согласился,
На недельку отпросился,
Ей искомое привез,
Чем порадовал до слёз.

В новой встрече безмятежно,
Уступила девка нежно,
Парня с шиком завела
И расслабилась сама,
После этого решила,
Раз я дело сотворила,
Буду дальше так же жить,
Этим местом дорожить.

Вот с другим она схлестнулась,
Будто алчность в ней проснулась,
Комбинацию ввела,
Одурачила орла,
– «Надо то, не надо это,
Я святая Генриетта!»*
– Что хотела, то к ней шло,
Помогало ей дупло.

Так года летели дружно,
Приходило к ней, что нужно,
Без особенных прикрас,
Был её невинный пляс,
Мужики слегка менялись,
Но иные оставались,
Шло своим всё чередом,
Про замужество потом.

Двадцать лет всё ж пролетело,
Года два добавим смело,
Хоть была та молодой,
Но гнила своей судьбой,
Ей семью свою хотелось,
Для того, чтоб всё вертелось,
Только лишь вокруг неё,
Да с отцом было дитё.

У мамзель была подруга,
Так, девица для досуга,
Но уже ходил слушок,
Что у ней был женишок,
Было очень интересно,
Кто же занял это место:
– «Надо будет посмотреть,
Чтоб не думать больше впредь!»