Владимир Нефёдов: Эротоман. Трагикомедия

Этот детский Костин опыт,
У друзей лишь вызвал ропот,
Все признались тут ему,
Что такому озорству,
И с девчонками и сами,
(Уже делали руками),
Научились все давно,
Даже видели в кино.

Детство просто протекало,
Иногда оно бежало,
Вот и школьные года,
Подступили, как всегда,
Константин читал упорно,
Рисовал вполне узорно,
Дальше новая глава,
Да и факты озорства.

Был веселый, громкий праздник,
Константин играл проказник,
Он портрет нарисовал
И что делать с ним не знал;
В гости к ним какой-то дядя,
Втихаря на маму глядя,
Дату праздновать пришёл,
Да и друга к ним привёл.

Толи мамин сослуживец,
Толь другой какой паршивец,
Сели праздновать за стол,
Ели всякий разносол,
Телевизор не смотрели,
Песни разные лишь пели,
Дядька с другом водку пил,
С ним тихонько говорил.

На рисунок посмотрели,
Вроде даже протрезвели:
– «Костя, ты нарисовал?
Или просто нам наврал?»
– Константин сказал: «Железно!»*
– Спорить было бесполезно,
– «Нарисуй ещё такой,
Труд оплатим мы деньгой.»

– Константин кусая губы,
Краску выдавил из тубы,
Над рисунком стал корпеть
И тихонько песни петь,
Гости в комнате закрылись,
С мамой там уединились,
Мальчик ждал их три часа
И стучался без конца.

Вдруг они его надули
И покажут ему дули,
Ведь портрет-то был готов,
Уж давно, без лишних слов;
Дяди с мамой молча вышли,
Тихо-тихо словно мыши,
Его сразу увидав,
Деньги честно все отдав.

Ничего тогда не понял,
Этот маленький тихоня,
Был бы он чуть-чуть взрослей,
Знал бы всё, до мелочей,
Но с годами то приходит
И до сведений доводит,
Ну и лучше, что не знал,
Был бы тут другой финал.

Догадался он попозже,
Ведь подглядывать негоже,
Дети хором во дворе,
Так кричали в тишине:
– «К маме Кости приходили,
Два бандита вот с такими,
Они пили там вино
И лежали за одно!»

– Мама густо покраснела,
Сын когда сказал ей смело,
Просто он у ней спросил,
То что каждый говорил,
Про приход и про бандитов
И коснулся габаритов,
– «Ты не слушай никого,
Люди злые, все, давно.»

– «Рукоблудил» он упорно,
Думал также иллюзорно,
Мчались школьные года,
Уходили навсегда,
Девок было в мире прорва,
Но не каждая оторва!
Дальше тоже есть интим,
Он по жизни связан с ним.

Пацаны всегда бухали,*
Костя пробовал в начале,
Понял это не его,
Лучше с девками, чего,
Всем вам искренне желаю,
Жизнь такую потакаю,
Водка, пиво и вино,
Губят всех, причём давно!

Раз один, его друг детства,
(Жил когда-то по соседству),
Костю вытащил гулять,
Не баклуши оббивать,
Пацаны чуть-чуть постарше,
Были как бы на демарше,*
Девку пьяную в подвал,
Затащили на привал.

И они тогда устали,
Делать грязные детали,
Предложили только им,
Ту попробовать, двоим;
Костя с другом вниз спустились
И шалавой* насладились,
Тут и было в первый раз,
Костин был такой рассказ.

Ну подробности любые,
Опущу я дармовые,
В общем бегали они,
Раза два а может три,
Всё спускались к той подруге,
На интимные услуги,
Кто способен был на что,
Так у них заведено.

Костя был четыре раза,
Так понравилось зараза,
Это делать и кончать,
Ах какая благодать!
Интересная та сфера,
Ну подвальная манера,
Просто было и прошло,
Только душу чуть скребло.

Случай был ещё, что Костя,
(Помнил только из-за злости),
С другом тем они пришли,
Веселились как могли,
Так, простая вечеринка,
Там Тамарка и Маринка,
Девки в целом ничего,
У одной росло брюшко.

Сестры были, Петуховы,
Гнули из себя подковы,
В результате он одну,
Промерял лишь глубину,
Друг попробовал обеих,
После этого имей их,
Закадычных блин друзей,
Их таких бы всех в музей!

Жизнь сама порой – проблема,
Вроде есть такая тема,
Детство, отрочество и
Дальше юность, посмотри!
В детстве тоже всё бывает,
Мозг местами затмевает,
Константину, что – живёт,
Да годам ведёт лишь счёт!

Безнадёга, безнадёга,
Ты даёшь порою много,
Разных знаний барахло,
И про это и про то,
Про любовь, что без интима
И порой проходит мимо;
Опыт школьный был такой,
Дальше пишем, всё за мной.