Александра Барвицкая - Дефибриллятор. Весенние стихи

у «корабля» 1 1 Известный большинству москвичей «Дом-корабль» (находящийся по адресу: Большая Тульская улица, дом 2). Главный прораб ранее строил только атомные реакторы, вероятно, поэтому за домом закрепилось ещё и второе название – «Дом атомщиков». на Тульской
ежедневно под звуки альта
тысячи голубей красят тело асфальта
картинами Пикассо.

у «корабля» на Тульской —
солнце ли, снег ли, дождь ли —
стайки глухонемых – батоны ломают в крошки:
будет вам хлеб да соль.

у «корабля» на Тульской —
росчерком разноголосым
рукоположьем тонким – звуки в косы! —
сплетаются в унисон.

у «корабля» на Тульской,
проваливаясь в мир
голубей и глухонемых, спадает с небес Альтаир,
и цепляется в счастье весло.

у «корабля» на Тульской
застывают века и годы.
там жизнь принимает легонько роды
у любви.
…

а где-то в иной стране, на площади-гаджет,
табло: «голубей не кормить – гадят».

вера – это когда
слепо.

надежда – это когда видишь
едва уловимый краешек горизонта,
и ползёшь, сдирая наросты с души в клочья,
ползёшь туда – к краешку неба.

любовь – это когда слепо ползёшь за видимое,
сдирая в кровь наросты с души,
слепо ползёшь за видимый краешек в небо,
слепо ползёшь к тому,
кто находится там, за краешком.

счастье – это когда знаешь, что в тебе
вера, надежда, любовь
слепо ползут за видимый краешек – в небо —
к тому,
кто там, с другой стороны краешка,
в ком вера, надежда, любовь
так же слепо, сдирая наросты в кровь,
ползут за видимый краешек – в небо – к тебе.

Если ты бог,
из себя сотворивший Адама,
для нового «мы» – в добро! —
не пощади бок:
вынь из нутра самое
важное ребро.

Самое цельное и крепкое —
без соскоблины чёрной метки!

Именно то, которое —
явью снова —
будет держать опорой
вящего «мы» основу.

Для корневища рода
свою не щади природу!

И разотри в ступке —
в пух и прах!
Будущие поступки —
соль в руках!

В сверхзвуковые смыслы —
прошлого коромысло!

Праху добавь сердца —
тепла вдохни!
Но, запирая дверцу,
ключи храни.
Ключников нынче мало.

И расцвети алым! —
Не экономь на венах
для будущего колена.
…

Если ты бог —
создавая свою Еву —
не пощади бок,
не пощади чрева!

Я закрываю глаза,
и слепо иду,
доверяясь твоей руке, удерживающей мой пульс.
Что там под нашими стопами?
Скрип фрамуги вселенной?
Не отвечай! Я не хочу знать.
Молча веди туда, где правит твоё сердце.
Веди меня вверх —
на гору призрачного тумана сонной артерии.
Веди меня вниз —
в пропасть неги кипящей вены.
Веди туда, куда смотрят твои глаза,
где осязается только «всегда».
Веди туда, откуда начинается «мы»,
отрешая заблудшее «я».
Веди ослепшую – поводырём.
Веди ту, что верит твоим рукам.
Веди тихо,
чтобы шёпот шагов не нарушал ритма…

Твоя луна – бездонный родник неба —
живой источник одуванчику моего солнца.
Между ними натянуты
вечные
млечные
струны
космической арфы,
на которой играет соло каштановый мальчик.
В его устах – отражение всех аллюзий.
В его глазах – прекращение всех торнадо.
В его руках – осторожно и нежно время.
В его груди бьётся доброе сердце эпохи.
Пальцами перебирая волны вселенной,
создаёт он гармонию до-бемоль мажора
для голубого шара, где люди-дети
устали искать дорогу к константе счастья.

разбросаны слова по пыльным полкам
библиотечных вех.
легки они, уютны или колки,
несут ли грех —
просеивай слова. они – пустое.
они – враньё.
пока душа в зимовочном простое
ютится вороньём —
делами меряй правду отражений.
в чести – зеркальный люд.
а если под грудиной левой жженье —
молчи, браток. – не множь словесный блуд.