Вячеслав Евдокимов - Братья

«У‐у!» – всё вторил он надрывно,
Целуя Воса стойки ног…
И в кронах шум прошёл активно,
Мол, Бог затучный съесть не смог!

– Ну всё, иди, браток, излечен.
Но не казал к тому тот прыть,
А к Восу был весьма сердечен,
Не собирался уходить,

Ходил за ним, как будто тенью,
И всё глядел ему в глаза,
Был рад донельзя исцеленью,
Катила счастья всё слеза…

– Ну вот, окрепнешь, в даль‐дорогу
Отправлюсь после я опять,
Осилю путь вновь понемногу,
А за задержку Зап ругать

Не будет, думаю я, право,
И в график, трудно хоть, войду,
Здесь ведь недолгая застава,
Моя в том совесть на виду.

Пока он мыслил так далёко,
Все Существа к нему из крон
Спустились, лыбяся широко,
Аж не успел опешить он,

Кольцом его все окружили
И завели вкруг хоровод…
– Ой, не потащит ли к могиле
Меня беснующийся род?..

Но те кружили всё, кружили…
Потом моментом пали ниц!
Знать, подчинились Воса силе,
Улыбка с их слетала лиц —

Так восхитились исцеленьем,
И что отсутствовал в нём гнев.
И задались в его честь пенью:
То восхваленья был напев.

Нет, Существа не истуканы,
К добру любовь их высока,
Хотя и полуобезьяны
И полулюди всё пока,

Ведь Божеством с небес признали:
Безукоризненно могуч!
И Вос не стал с того в печали,
И вмиг свалился с страха круч.

Он рад такому стал живому,
Как хорошо: не одинок!
И ощутил с того истому,
Воспрял вмиг дух его высок!

В ответ дарил им всем улыбку
И всех приветствовал рукой!
Вместил Надежду мило в зыбку,
Что с ними в дружбе он большой

Отныне будет непременно,
И жизнь прекрасная придёт,
Пред Злом не встанет на колено,
А к Счастью ринется в полёт!

Не сформирован их, что плохо,
Вид человеческий пока,
Впал в плен сочувствия он вздоха…
«Помочь! – идея высока, —

Быть может, были мы такими,
Из шерсти выбраться стремясь,
Пока не стали вдруг нагими,
Начав с себя смывать вон грязь

И влезши в пышную одежду,
И обувь стала частью ног,
Ум выбил напрочь в нас невежду,
В дела для благ пленить нас смог.

Теперь мы в творчестве, в расцвете,
И грандиозен планов груз.
Как далеки от нас все эти,
Как пред учёным карапуз…

Зрят Божество во мне затучье,
Боясь, но чуют доброту,
Нет, не покинули всё ж сучья,
Но мысля жизнь уже не ту.

Как им помочь в людей развиться?
На это время надо, срок.
Облагородить как их лица,
К Прогрессу как стремить шажок?

Я б в это дело с головою!
Не разорвусь вот, мне ж идти,
Жилища нету надо мною,
А впереди – всё даль пути…

Пока ночую я под небом,
Застанет где меня вдруг ночь,
Сырым питаюсь, а не хлебом,
Ах, как его я съесть не прочь!

Плоды и ягоды срываю,
Охота супа, каши, щей,
От них уж срок который с краю,
Стал от мытарств в пути тощей.

Невольный пленник стал я Запа
Идти один еду искать,
Указ его уму суть кляпа,
Ах, ждёт меня ли благодать?

Я не допетрил что‐то сразу:
Ведь благодать там, на Земле,
Зап сотворил, должно, проказу,
Видать, в её он был седле.

Зачем он выдумал такое,
Меня, что ль, видеть не хотел?
А я иду и нет покоя.
И вот среди Существ я тел.

Что дать смогу им от себя я,
Чему для жизни научу?
Помочь – обязанность святая,
Зажгу в них опыта свечу.

А для сего встать надо станом
На этом месте и сейчас,
Затея будет хоть капканом,
Хоть тягот будет перепляс.

Но для сего жилище надо
И обустроенный в нём быт.
Шалаш, конечно, не отрада,
Не прочен, долго не стоит.

Знать, должен дом лишь капитальный.
А вот и глины тьма кругом!»
Задор зажёгся вмиг запальный,
И начал строить Вос уж дом…

Он в глину воду лил, ногами
Её прилежно всё месил,
Формировал кирпич руками,
Нет, не жалея в этом сил.

И кирпичи все – заготовки
Под солнцем жарким иссушал,
В том не отнять его сноровки,
Стал кирпичей объём не мал.

Но им нужна всегда закалка,
А то огонь лишь это даст.
– Годна, конечно, в этом палка,
Но сей процесс весьма зубаст.

И вспомнил он обычай древний:
Лишь стоит камушки найти,
Названье их повсюду «кремний»,
Они к огню ведут пути.