Вячеслав Красивов - Обет любви

В детстве в танчики играл на полу в квартире,

был солдатик у меня в красочном мундире.

Я тогда ещё не знал, наиграюсь в волю,

что по минному пройдусь на Кавказе полю.

Потом буду вспоминать, как стоял на вышке,

было видно из Ханлара в Карабахе вспышки.

Вот теперь пишу стихи, вспоминаю службу,

в карауле с кем стоял и мужскую дружбу.

Два годочка прослужил, защищал Отчизну,

всю страну исколесил, не терял харизму.

Самоходкой управлял, начинал в учебке,

про Читу тогда узнал, где морозы крепки.

А потом писал письмо, чтобы по контракту,

и попал служить в ЗакВО, там где очень жарко.

На войне не побывал, нас ведь не бомбили,

в карауле мог стоять сразу дня четыре.

Не хватало там ребят, много дембельнулось,

от бригады сто солдат в караул стянулось.

Охраняли день и ночь: технику, припасы,

и горючее для танков, продпайки, запасы.

Офицеры помогали, те кто помоложе,

лейтенанты в карауле с нами были тоже.

Разводящим – капитан, а майор – начкаром,

подполковник проверял с сильным перегаром.

Каждый день пугали нас будет нападение,

говорили не зевать, бить на поражение.

Слава богу обошлось, не нашлось причины,

может быть боялись нас, а точнее мины.

Уходил из СССР в армию Советов,

а пришлось в развал страны колесить по свету.

В ПВО служил я честно, был для всех примером,

на учение в Казахстан ездил между делом.

Начинал служить в Чите, год в Азербайджане,

а закончил в ноябре в Грузинском Гардабани.

Старшиной домой вернулся, дембель по приказу,

и гражданке улыбнулся, всё, конец рассказу.

До сих пор скажу друзья армия мне снится,

как в милиции потом охранял столицу.

Вот теперь в отставке я, бывший подполковник,

и на даче у себя летом ем крыжовник.

С тех пор прошло немало лет

Как только выпадал пушистый снег,

из года в год вставал на лыжи,

мой лёгкий и свободный бег

на финише мне прибавлял престижа.

И снова ждал меня мой пьедестал,

я знал, быстрее только ветер,

но слишком рано от побед устал,

лыжню любил сильнее всех на свете.

С тех пор прошло немало лет,

и пью давно кефир я на ночь,

но помню время, тех моих побед,

за всё спасибо, тренер мой Иваныч.

Смотрю теперь я на диване биатлон,

как скучно без Магдалены Нойнер,

а в лыжах всё понятно, тут Легков,

неважно, что последний выпал номер.

И трудно мне на месте усидеть,

когда на финиш вышло наших трое,

эх, марафон, тут надобно терпеть,

как жаль, что не хватило силы воли.

Теперь я очень часто по ночам,

стою на старте – мне нужна победа !

Но после понимаю – это сон,

и потому так плохо лыжи едут.

Я буду на финише первым !

Жму я на газ до упора,

дождь для меня не помеха,

дорога виляет – горы,

со смертью играю, потеха.

Хочется гнать быстрее,

фары светить устали,

я буду на финише первым,

чтобы друзья уважали.

Ревёт мотор на пределе,

ждёт впереди удача,

адреналин во всем теле,

быть лучшим такая задача.

Вторые – сердечная рана,

они вызывают лишь жалость,

меня отделяет от счастья,

отрезок дороги, малость.

Гоню – аплодируют горы,

железные скажут нервы,

я сумасшедший, не спорю,

но прихожу только первым !

Безликое время

В наше нелёгкое время

стало обузой добро…

Дьявола чёрное семя

убить милосердие смогло.

Скитаются люди по свету

желая любовь отыскать…

Кидают на счастье монету

и просят им путь показать.

Тела их погрязли в разврате,

а души уныния полны…

И плачут тайком на закате,

и видят безликие сны !

Я пишу тебе это письмо…

Этот стих – омовение души,

я порвал себе криком аорту,

ты вчера признавалась в любви,

а сегодня мне сделала больно.

Пусть другой тебе дарит цветы,

ты в ответ улыбаешься нежно…

Я испачкал одежду в крови,

она капает на пол небрежно.

Я пишу тебе это письмо,

ты прочтёшь его, не сомневаюсь,

буду я уже так далеко,

жить недолго, увы, мне осталось.

Знай, тебя я ни в чём не виню,

и конечно же не проклинаю…

Жизнь моя – отрывной календарь,

на котором листы догорают.

Не сложилось, видать не судьба…

Почему ? Только Богу известно !

Разменяли любовь на слова,

а мечтали дуэтом спеть песню.

Не печалься и дальше живи,

так уж вышло, сама понимаешь…

За былые обиды прости,

что меня до сих пор вспоминаешь.

Просто богиня