Денис Мирошниченко - Любовь и метафизика

– Именно. Рада, что ты так быстро меня понял. Ценою будет любовь любой женщины, которую ты захочешь. Когда она надоест тебе, выберешь другую. И так до бесконечности.

– До конца жизни, – поправил я Изольду.

– До конца жизни.

Она сидела в кресле, необычайно красивая девушка с восхитительной улыбкой и пронзительным взглядом зеленых глаз, и только крылья за ее спи-ной придавали всему происходящему оттенок нереальности.

– Я должен подумать. У меня есть время?

– У тебя есть время до утра. Если ты не возражаешь, я останусь здесь.

– Оставайся.

Я закурил еще одну сигарету. Женщины на самом деле играли в моей жизни главную роль. Они были моим стимулом к работе и моим вдохновением. Нет, я никогда не был мачо, умеющим соблазнить любую. Я легко влюблялся, и так же легко моя страсть уходила. Если со мной рядом не было женщины, я писал о тоске по любви. Если женщина была рядом, любовь говорила сама за себя.

Но больше всего меня притягивал процесс. Знакомство, флирт, первый поцелуй, первая ночь вместе. Драйв. И я охладевал, когда адреналин заменяло спокойствие.

Почему я сказал, что мне нужно подумать? Я должен был отказаться сразу же. И дело вовсе не в том, продам я душу дьяволу или кому-то еще. Просто тогда моя жизнь станет скучной. Они – всей своей Преисподней – не понимают сути. Какой мне толк от женщин, если я смогу иметь любую? Я понимал это с самого начала. С первых слов Изольды. Но все же что-то заставило меня оттянуть решающий момент.

Ее красота? Может быть. Я надеялся, что она останется, пока я буду думать, и я не ошибся. Я посмотрел на нее. Девушка сидела в той же позе, что и раньше – расслаблена, но в то же время готова взмахнуть крыльями и улететь. Ее глаза были полуприкрыты, и я не мог понять, видит ли она мой взгляд.

– Изольда? – она подняла веки и вонзилась в мою душу чернотой зрачков, обрамленных в зеленую бездну. – Тебе доступны радости простых смертных? Алкоголь, например?

– Когда я прихожу в мир людей, ко мне возвращаются все возможности человека. Я ведь тоже когда-то была смертной.

– Что же случилось? – спросил я, доставая из бара коньяк и бокалы. – Как ты заработала эти чудные крылья?

– Это тебе знать необязательно, – мой вопрос явно не обрадовал девушку.

Я протянул ей наполненный бокал.

– Ладно. Я просто поинтересовался. За знакомство, – я отсалютовал ей своим бокалом. – Прости, у меня нет ничего к коньяку. Придется пить так.

– Ничего. Обойдусь как-нибудь.

– Скажи, почему послали именно тебя? Почему не старуху с косой или какое-нибудь десятиголовое чучело, при виде которого я пришел бы в ужас?

– Я должна послужить залогом договора. Ты можешь провести со мной ночь, которую никогда не забудешь.

Заманчивое предложение. Теперь, когда солнце село, свет в комнате уже не казался таким тусклым, и я мог лучше рассмотреть девушку. Она была одета во все черное. Плащ, ниспадавший струей шелка с ее плеч, был рас-стегнут, открывая атласную рубашку. Под рубашкой, в такт дыханию девушки, вздымалась точеная грудь. Крутые бедра и стройные ноги были обтянуты брюками, расширявшимися книзу.

– Нравлюсь? – в ее голосе проскользнули игривые нотки.

Промолчав, я долил коньяка в бокалы.

– Тебе нравится возвращаться в мир людей?

– Иногда. Бывает, я получаю от этого удовольствие. Чаще – беспокойство.

– Какое беспокойство? Что ты имеешь в виду?

– Ты слишком любопытен.

После коньяка голос Изольды потеплел, взгляд больше не пронизывал насквозь.

– Мне интересно. Не каждый день встречаешь слуг дьявола. Кем ты была до?..

– До того, как стала рабыней Люцифера? – девушка задумчиво опусти-ла глаза. – Это было очень давно. Слишком давно. Зачем ты спрашиваешь меня об этом? Я купила души сотен смертных, но ни один из них не задавал таких вопросов.

Она подняла свои чудесные зеленые глаза, и я увидел в них тоску.

– Куришь? – я протянул ей сигарету.

– Никогда не пробовала.

– Попробуй. Вряд ли слуге дьявола есть смысл беречь здоровье.

Изольда непривычной рукой взяла сигарету и, прикурив, тут же закашлялась, но сигарету не потушила. Я улыбнулся ей.

– Не слишком ты похожа на ту, что покупает души.

– Просто ты, – она сделала ударение на слове «ты». – Слишком любопытен

С каждым мгновением Изольда становилась все более похожей на обычную молодую девушку. Невероятно красивую, но – смертную и близ-кую. Доступную. Она сидела и рассматривала блики света на пустом бокале. Я взял коньяк и подошел к девушке. Наполняя ее бокал, я коснулся ее руки. Нежная бархатная кожа. Но холодная, как лед.