***
Разум устроил войну!
Срочно…»
Я ненавижу себя!
Ночью
слышу, как вены стучат
Морзе,
но мыс Желанья пропал
в прошлом.
Сердце закрыто во льдах
вечных.
Холод из памяти стер
встречи.
Мертвые глыбы – мои
стены.
Самым зловещим стал цвет
белый.
Колют снежинки глаза
правдой.
Ночь роковую прожить
надо.
Я на сугробы смотрю
слепо —
вижу тебя и твое
небо,
поле, траву, васильки,
клевер.
Птицам, их песням – всему
верю!
Солнце печет золотым
светом!
Мне так тепло у тебя,
летом!
Мне хорошо где-то там,
в прошлом…
Слышу отчетливо сквозь
кожу
азбуку Морзе – стучат
вены:
«… сердце спаси! Растопи
стены!»
Возвращаюсь к себе через тысячу лет,
Через круг, через сцену событий.
Созерцая себя, я танцую балет
В ожидании пьес и открытий.
В лабиринтах моих зарождается конь
Белоснежной молочной породы.
Восседают на нём мои Грей и Ассоль
В обоюдном порыве свободы.
Победитель внутри, а снаружи война:
Под гармошку Мересьев взлетает.
Улыбаюсь слезой. Золотая луна
Меня в яслях детских качает.
Скажите мне который час,
Я потеряла чувство времени.
Стучится маятник сейчас
Так неразборчиво по темени.
В моих глазах сплошная ночь,
Кусочки дня в ресницах спрятались.
Я не могу себе помочь,
Мои слова друг к другу сватались.
Не говорите в этот час,
Мне безразлично чувство времени.
Оно не вспомнит все про нас,
А лишь ударит мне по темени.
Я устала. Я больше не знаю,
Что мне делать, как жить, что писать.
С каждым разом все меньше мечтаю
И уже начинаю не ждать.
Я как кактус, завядшие розы,
Скучный дождь или выцветший град.
Нету сил больше сдерживать слезы
На потертый домашний халат.
Я сказала словами ночными,
Проиграв золотую луну,
И, слепая, помчалась за ними,
Прибежавши в печали страну.
Я в груди все побила в осколки,
Но их выбросить, жаль, не смогла,
И теперь протыкают иголки
До соленого крови тепла.
Не бейте
Не бей лежачего – не надо
Дубасить с толком, с расстановкой;
Тебе какая в том отрада?
Ведь самому потом неловко.
Не бей лежачего – а лучше
Вернись в истории начало:
Терзали плоть, терзали душу,
«Распни его!» – толпа кричала…
И ты был там – уже не помнишь? —
И сыпал камни и проклятья;
И вновь, отринув божью помощь,
Сегодня требуешь распятья!
Не бей лежачего – не надо.
Сам остановишься невольно
Под этим тусклым, мёртвым взглядом:
«Прошу, убей – мне очень больно…»
Уличный фонарь
Ты брат другим, но сам – без брата.
От Бога, друга, подлеца
Лишь ты, высокий и горбатый,
Вовек не отвернёшь лица.
Ты пустишь всякого погреться,
Кому по жизни нелегко:
В твоей груди осколок сердца
Засел бескровно, глубоко…
Стальные лоб сжимают кольца —
Сто лет ковал их древний гном.
Они хранят частичку Солнца,
Что вечным теплится огнём.
Сияй – ведь время есть в запасе…
Придёт пора Большой зимы,
И чёрный человек погасит
Тебя во славу Вечной Тьмы.
Я отшельник пустынный и гордо влачу
Здесь свой крест – деревянный и мёртвый.
Я уверен: мне данный расклад по плечу.
Что я твёрд – это знаю я твёрдо.
А когда вдруг придёт мне назначенный час,
Сей рюкзак водружу я на плечи —
Где-то там под горою живёт «спинопас»…
Я скажу: «Дорогой человече!
Как две капли воды мы похожи с тобой,
Ведь наш враг – всё, что боль причиняет.
Я страдаю и бьюсь: я ведь тоже живой
И меня неизвестность пугает…
Но за то, что рискнул я им правду сказать
И с тобой не подумал лукавить,
Люди бросятся, чтобы меня растерзать,
Раздавить… или, может, восславить!»
До тех пор… опасаться не стоит труда:
Будет плач вам и скрежет зубовный!..
И по собственной воле из мрака тогда,
Из пещеры уютной и тёмной
Я спущусь в неприветливый светлый овраг,
И умрёт недописанной строчка.
Люди бросятся, чтобы меня… нет, не так.
Читать дальше