Юй Да-фу: Фаталист

Учитель начальной школы номер семнадцать города Н. господин Ли Дэ-цзюнь был не в духе. Уныло вышел он из дому и побрел в школу. За завтраком жена подала ему похлебку прямо с огня, такую горячую, что он до волдырей обжег себе язык. А ведь известно, «счастье не ходит вдвоем, беда не приходит одна». Ли Дэ-цзюнь уважительно относился к философии рока.

Когда он вышел из своего переулка и повернул к реке, на берегу с раскидистого дерева сорвалась ворона и зловеще закаркала. Это окончательно вывело его из равновесия. Он проводил ворону сердитым взглядом. А тут еще лучи солнца, выглянувшего из-за крыши дома, ударили ему прямо в лицо. В глазах господина. Ли завертелись радужные круги, шаги спутались, и он упал, зацепившись дырявым ботинком за камень, лежавший у обочины дороги.

– Тьфу, пропасть! Вот уж верно, что беда не приходит одна! – выплевывая набившуюся в рот землю, в сердцах воскликнул господин Ли.

Он хотел было повернуть домой и задать хорошую взбучку жене, бывшей школьной учительнице, которая, произведя на свет шестерых детей, выглядела в двадцать шесть лет шестидесятилетней старухой. Нет, надо спешить, в половине девятого начинается урок. «Цзинь-цзинь-цзинь» – весело и беззаботно прозвенел первый звонок, словно подтрунивая над незадачами господина Ли Дэ-цзюня.

Впопыхах он вбежал в учительскую, стянул с головы старую, заношенную шапку, и от обнажившейся лысины поднялся пар, как от горячих пампушек; еще рывок, два-три прыжка – и он уже в классе, а пар на гладкой поверхности лысины тем временем сгустился в капельки пота.

– Уважаемые ученики… э-хэ-хэ, уважаемые ученики… сегодня мы прочтем… рассказ о птице…

Едва он объявил тему урока, как со второй парты поднял руку один из его питомцев, отъявленный озорник:

– Господин Ли! Позвольте выйти!

Господин Ли возмущенно отбросил в сторону книгу и сделал большие глаза.

– Урок только начался, а ты уже просишься выйти, – повысил он голос.

Но мальчик упорно тянул:

– Господин учитель, мне надо выйти!

После некоторой паузы Ли Дэ-цзюнь скрепя сердце отпустил его.

В полдень, после трехчасовых занятий, когда у него язык отнялся от усталости, он с пухлой пачкой тетрадей в руках, понурившись, отправился домой обедать. А там в это самое время пятый его наследник оскандалился, испачкав штанишки, жена занялась им, и обед, разумеется, запаздывал.

Господин Ли нехотя принялся на пустой желудок просматривать ученические работы – одну, две, три… вот наконец и последняя. Он воодушевился, достал белый лист бумаги и предался вдохновению:

«Я – Ли Дэ-цзюнь, уроженец Лупси. Составил свое жизнеописание и рассказал о самом себе. В годы юности учился. Говорили, что по способностям не имел себе равных, а в старости унижен людьми. Почему удача изменила мне? Почему жалованья не хватает на пропитание жены и детей?… Хотя и говорят, что каждый сам кузнец своего счастья, разве наша судьба не зависит от воли Неба?! Взгляните! Легкомысленные и никчемные люди купаются в роскоши, живут трутнями, судьба вознесла их высоко, их имена ставятся в пример. Тебе же не остается ничего другого, как составлять свое жизнеописание. Кто ты? Безвестный учитель! У тебя в жизни малый успех сменяется горькой неудачей, векселя просрочены, на пустое брюхо ты служишь обществу, угрюмо коротаешь свой век. И если тебе задержат жалованье хоть на десять дней, то – о, горе! – твои останки придется искать в лавке, торгующей сушеной рыбой. [1]И во всем повинна судьба».

Закончив трактат фаталиста, господин Ли взялся перечитывать его, думая при этом о жалованье, которое ему задержали не на десять дней, а па два месяца, о квартирной плате в четыре с половиной юаня, которую он, хоть лопни, должен внести завтра. И тут ему сделалось совсем скверно, будто скрутили его веревками и душат. Он не стал больше править свое сочинение.

– Обедать, пора обедать! – закричал он. – Ах! Еще не готов?… Ты… ты как сонная муха, все у тебя из рук валится, утром за завтраком подала похлебку прямо с огня, теперь – обед никак не приготовишь!

Так бывало всегда: он готов был сгоряча ударить ее, но в глубине души сознавал, что она тоже несчастна, жена бедного учителя, который к тому же вдвое старше ее. А как ей тяжело живется! В доме восемь человек, но нищета не позволяет нанять прислугу. Что же, надо терпеть! Гнев его утих, и он с видом благородного негодования ушел из дому. Случались, правда, в семье и крупные ссоры, когда на каждое его слово жена отвечала двумя-тремя, так что господин Ли Дэ-цзюнь в конце концов умолкал и сдавался. Столь же незавидным было его положение в школе, где даже молодые коллеги и мелкие канцеляристы ни во что его не ставили. От их непочтительности в сердце господина Ли закипал гнев, как вода в чайнике. Но тут обычно у пего начинался приступ кашля, и гнев стихал.