Михаил Бомбусов - Поэт

День прошёл и слава Богу.
Их желания скромны.
Копошатся понемногу
На задворках у страны.

В шутку молятся погоде.
Зверь лесной и всякий тать
Стороной тот дом обходят —
Грех у старых отнимать.

Сторожит избу сорока,
Кошка пестует котят…
Дай им, Бог, пожить без срока,
Столько, сколько захотят.

Расплескало Солнце утренние росы,
Опустив туман молочный у воды,
Пеленой прикрыло сочные покосы,
Чтобы не подсохли, дождались страды.

Пригласило пчёл, букашек к медоносам,
Пробудив от сна косцов и рыбаков,
Косяками рыб заполнило все плёсы,
Подменив на время водных пастухов.

Разогнав ворон с насиженного места,
Погасило звёзды (что напрасно жечь),
Породило зной, когда пришла сиеста,
(О районах южных я веду здесь речь),

Привело детей к реке (они не в школе),
Не пустило тучи, чтоб не портить день,
Помогло цветам вьюна на частоколе,
Отогнав от них мешающую тень.

Комаров в полёт, направив на закате,
Звёзды вновь зажгло, Луне открыло путь.
Все шаги давно прописаны в мандате,
Ни минуты нет присесть и отдохнуть.

Осень и зима, весна нужны, конечно,
Но, обычно, с летом связаны мечты.
Жизнь идёт легко, вальяжно и беспечно.
Лето – апогей природной красоты.

Солнце – наше всё! И это знает каждый.
Солнечный мотор жизнь двигает вперёд.
Даже страшно мне подумать, что однажды
Вдруг устанет Солнце, утром не взойдёт.

Февральский дождь вторые сутки бьётся в окна,
Снег съехал с крыш, добавив в серость темноты,
Природа, курица несчастная, промокла,
Утратив шарм и блеск январской красоты.

Сугробы сникли, сев на водную диету,
Не видно солнца – ОРЗ или бронхит,
Дороги грязные, согласно этикету,
Придали всем машинам протокольный вид.

Зонты и куртки снова в моде у народа,
Забыты шубы, шапки, варежки, манто.
Дурит Эль-Ниньо [2] Эль-Ни́ньо (исп. El Niño – «малыш») – колебание температуры поверхностного слоя воды в экваториальной части Тихого океана, влияющее на климат. – Прим. ред. , распоясалась погода
И, что обидно, с ней не справится никто.

Давно известно – зимний месяц март в России,
Но чтоб весна, вот так, внезапно, в феврале?
Он недомерок и от этого спесивый,
С наполеоновским синдромом в голове.

Звенит капель. К призывным звукам сердце глухо,
Кровь не бурлит, а равнодушно холодна.
Сидит пока ещё в душе хандра-старуха,
Не пробуждает чувств фальшивая весна.

Все катаклизмы, перегибы и уклоны
Недолговечны ни в сердцах, ни на дворе.
Придут из Арктики холодные циклоны
И наведут порядок вновь в календаре.

А самозванка, сделав этот ложный выход
И в атмосфере захватив обманом власть,
Не ищет льгот себе и прочих личных выгод.
Чудит по-женски – неожиданно и всласть.

Ты – холодна и я от этого устал.
Любовь не спас огонь титана Прометея.
От жарких чувств растаял хрупкий пьедестал,
Но сохранила в сердце мрамор Галатея.

Лицо прекрасное, бесчувственны черты,
Глаза ледник, не будоражит кровь румянец.
Твой взгляд, как будто мрак бездонной пустоты,
И наши встречи никому не нужный танец.

Я не хочу тебя винить – виновен я,
Хоть это, правда, не карается законом.
Да, не хватило мне волшебного огня,
Чтоб оживить тебя и стать Пигмалионом.

Прощай, прости. Мой бисер всё же дорог мне.
С тобою сердца жар остынет безвозвратно,
А я хочу летать, как Феникс, в вышине,
Сгорать от чувств и возрождаться многократно.

В борьбе с природой человек придумал дом,
Чтоб защитить себя в любое время года.
Стал жить спокойно, не волнуясь ни о чём,
Когда на улице бесилась непогода.

Затем построил согревающий камин,
Качалку-кресло, стол, зачем-то, треугольный.
Но жил в комфорте исключительно один
И обстановкой, и свободою довольный.

Однажды, как-то, в день ненастный у огня,
Он размышлял о судьбах мира и о вечном,
Как вдруг почувствовал убогость бытия
В своём движении домашнем бесконечном.