Мария Мартова - Сказка о квартире-избушке, Ленке-старушке, Бабе-яге, Кощее, Иване и его «харлее»

На большой автомобильной стоянке на городской окраине, что рядом с помойкой, творилось что-то невообразимое. Не светили разбитые фонари, всюду под ногами попадались осколки стекла, среди груды мусора валялся перевернутый автомобиль без фар, в воздухе пахло гарью. Дело в том, что сегодняшней ночью здесь назревала крупная разборка между двумя криминальными группировками. Зрелище обещало быть захватывающим.

Посреди парковки, как на арене, стояли друг против друга два откормленных бугая, окруженные плотным кольцом братков в черных кожаных куртках, черных непроницаемых очках, державших руки в карманах.

– Может, по-хорошему договоримся? А, Шиш? Ты меня знаешь, я зря не блефую.

Это говорил один из качков, с короткостриженым затылком, толстой бычьей шеей и огромными золотыми перстнями на каждом из мясистых пальцев, растопыренных веером.

– Шиш тебе! Моя территория. Не свалишь – удавлю. Усек, Прыщ? Так что, кончай базар и не мозоль мне душу.

Последняя реплика принадлежала не менее увесистому представителю криминального мира, но только с абсолютно лысым, как облупленная шишка, черепом, сияющим блеском, словно начищенная сковородка, с маленькими, едва заметными, заплывшими глазками, с широкой отвислой челюстью и короткой толстой шеей, увешанной тяжелой золотой цепью, вполне пригодной для собаки сторожевой породы.

Оба участника представления свирепо глядели друг на друга, выпятив вперед тупые крепкие лбы, словно два разъяренных хищника, встретившихся на тропе охоты.

А в это время в соседних кустах Ленка с замиранием сердца, забыв, зачем сюда прилетела, наблюдала за происходящим и с нетерпением ждала финала.

Первым нарушил тишину лысоголовый Шиш, внезапно выстреливший из черного «браунинга». Прыщ, хватаясь за пробитое колено, тяжело повалился к его ногам. Это было сигналом к наступлению. Обе стороны сошлись в одной сплошной свалке. В этой сумасшедшей потасовке то и дело слышалось падение на землю чьих-то тел, беспорядочные выстрелы, громкая брань и треск костей. Шум драки заглушался заливистым лаем местных бродячих псов и гулом разбуженной сигнализации припаркованных автомобилей. Неизвестно, чем бы закончилось это побоище, если бы мирную атмосферу богом забытой парковки внезапно не нарушил душераздирающий вой вовремя подоспевшей милицейской сирены.

В один миг все стихло. Черная масса людей с кулаками растворилась в пространстве, будто смытая гигантской волной. На месте действия среди битого стекла и горящих автомобилей оставался один брошенный всеми Шиш, рассеянно озиравшийся по сторонам.

– Атас! – услышал он за спиной. – Щас заметут. Смывайся, Шиш!

В этот момент черный бронированный джип, подкатив ближе, поглотил его и с резким визгом умчался в ночной мрак. Струйка сизого дыма – вот все, что осталось здесь после пребывания знаменитого Шиша и его славной шайки. Ленка не знала, что и подумать.

А на поле битвы с диким воем уже въезжала стройная армада милицейских машин с сиренами и мигалками. Цепочка ослепительных огней пересекла стоянку и, не останавливаясь, понеслась вслед укатившему черному джипу. Ленка быстро поняла, что нужно делать. Оседлав перепуганную метелку, она понеслась догонять милицейские огни.

Погоня была недолгой. Вначале удача была на стороне Шиша. Попытки преследователей пробить бронированную мощь крепкого автомобиля оказались тщетны. Наконец одна из пуль метким попаданием пробила колесо, и джип, подняв клубы пыли, с оглушительным визгом остановился.

– Всем из машины, живо! Руки на капот, – послышался строгий приказ.

Братки нехотя вылезли наружу. Окружив их, менты стали сразу прижимать молодчиков к машине, надевать на них наручники и выворачивать карманы.

– Шиш, а ты что стесняешься? Выходи, побеседуем. Браслеты новые примеришь. Все, закончилась твоя власть.

Это приглашение явно относилось к последнему пассажиру злополучного внедорожника, никак не желавшему его покидать. Ленка тяжело дышала, прячась за милицейскую тачку и кусала себе руки, не зная, как помочь Шишу выпутаться из неприятной ситуации.

Наконец круглобокий авторитет колобком выкатился наружу и во всей красе предстал пред ясные очи служивых. Сквозь узкие щелки глаз он колючим взглядом ощупывал окружающее пространство, оценивая его на предмет спасения.