Закипает аргумент
В споре, словно в чайнике.
Супит брови монумент,
Вторя речи пламенной.
Спотыкаются часы.
Кочки точат впадины.
Время, время! Разбуди!
Перед боем праведным.
Смейся город – чудный дом
Миллионом ставен.
Мне во сне мурлыкал гром
Хохотом развалин.
А на горизонте тишь
Рдеет сладкой ватой.
Дрессированная мышь
Бьет меня прикладом
В спину, в золотой висок,
Ролью упиваясь.
Я сегодня, как песок,
Болью рассыпаюсь.
Песня, не горчи слезу,
Не ломай порядок.
Я тебя с собой возьму
В закоулки ада.
Будем вместе сквозь века
Плесневеть в печали.
Веря, веря в чудеса!
Веря до отчаянья!
«У рассвета так мало плюсов…»
У рассвета так мало плюсов,
Чтобы ждать его каждую ночь.
Густо стелется рваная вьюга
По винтажной степи мостовой.
Новый день безнадежно отважен,
Но отчаянно пуст и тосклив.
Он размажется мокрой сажей
По кайме расписных могил.
Остроухие звезды стухнут.
Затвердеет глухой горизонт.
Небо сбросит туман в клумбы,
Обнажив кумачовый сосок.
Словно мятый бумажный фантик,
Испарится луна в никуда.
Солнце – писающий мальчик
Сочно мочится в облака!
В тишине занимается пляска
На костях обреченных идей.
Нам диктуют рабочие классы
Длинный список «ненужных людей».
И в бессилии корчится совесть,
На камнях оставляя свой след.
Безутешно рыдает повесть,
Зарываясь в обложку, как в плед.
В коченеющем подбородке
Сединой расцветает страх.
Кони вечером выйдут в поле,
Чтобы… расцеловать закат!
«Бегу плечами от печки до печки…»
Бегу плечами от печки до печки.
Вечер. Сверчками стрекочут свечки.
Чай под печенье. Сверкают, пенясь,
Грозные волны в плену акварели.
А над заушинами облаков
Куда-то чудак убежал месяц.
Сегодня за ужином, под вино
Звонкой струной удавилась песня.
Нет, не печалью греется старость.
Лоскутами дорог пластаюсь,
По лугам разливаюсь паводком,
Ковылем укрываюсь свадебным,
Ковыляя в глазницы вечности,
Изуродованный, искалеченный,
Буйным ветром врываюсь в кости,
На погостах гуляю гостем.
По могилам наспех рассованный
Все смотрю, наблюдаю вороном,
Как медовым воском стекает
Роковая моя память,
И уходит за край полотна
Акварельная жизни волна.
Тощие тусклые точки…
Потные сгустки цикад…
Мокнут угрюмые мощи
За антресолями парт.
Горсти осыпались в землю.
Ветер танцует в сенях.
Из алебастровой спермы
Мясо растет на костях.
Пенится липкая копоть
На голове светлячка.
Ненависть греет дорогу
На индевелых листах.
Где ты, унылая россыпь,
Лживых, фальшивых комет?!
Мне бы укутаться в пропасть
Обезображенных лет.
Чтобы искусанной жизнью
Тени на полках считать,
Не замечать ориентиры
И ни о чем не мечтать!
«Все, что я здесь начеловечил…»
Все, что я здесь начеловечил,
Уместилось в ладошке Боженьки!
Сожми кулачок!
Чуешь – мечется?
Это сердце мое – молится.
Не чувствуешь, каменный истукан?
По запястьям кровью стекаю, мокрый.
И кости крикливые, звонко хрустя,
В кожу впиваются, как иголки.
Скроши меня в атом, в молекулу слей,
Разложи по химическому составу.
В каждой частице – я Человек!
Каждой крупицей – имею Право!
Каждой клеточкой чувствую боль!
Каждым вздохом надежду грею!
Вой на меня, луна! Вой!
Я – Человек! Центр вселенной!
Неотличим от других людей,
Органы, мясо, кровь и кожа…
Но червоточит булавкой ген
И вот, я другой – «ни на что не похожий»!
Не уникален, но расчеловечен
Обществом молодости и моды.
Вытоптан, вычеркнут и искалечен
Тяжёлой поступью миллионов!
Кровью моей напоите младенцев!
Окропите по́том пустые пашни.
Я живу, чтобы лечь пеплом
На ваши густые и сочные пажити!
Читать дальше