Владимир Визгалов - Не стреляйте мне в душу

Моя любовь
пронзила расстоянья и года!..
Моей любви
неведома преграда!
Пока я жив,
Сергей,
сказать тебе хочу:
ты мне как сын и брат,
как высшая награда!..

Пусть Бог хранит тебя,
как память наших предков!..
Пусть предков
ЧЕСТЬ
хранит твоя семья!..
А если упадёшь,
мы будем рядом:
твой ангел,
бабушка,
родители
и я…

Душа промозгла,
опустело сердце,
и слякоть чувств
сменила пустота…
Вот только боль,
готовая взорваться,
в висках моих
стучит: «Трата-та-та…»
Взываю к Богу я,
и Он, прощая слабость,
дарует мне
смиренье и покой!
Но я опять,
опять молю за сына,
чтоб он прозрел
и сердцем, и душой…

Твоя любовь – моё спасение,
и вдохновенье, и везение,
и стон греховного падения
в пучину страсти!..
Она и кротость, и блаженство,
она и боль несовершенства
души моей,
открытой настежь!..

Она и счастье, и смятенье,
она и ревность, и томление,
и крик отчаянья она,
и упоенье!..
Любовь – грехов моих хранитель,
души израненной целитель,
она и ангел мой,
и покровитель!..

Твоя любовь – моё спасение,
и вдохновенье, и везение,
и стон греховного падения
в пучину страсти!..
Она и кротость, и блаженство,
она и боль несовершенства
души моей,
открытой настежь!..

Озеро убелено вогкою накидкой,
В колыбели ласковой нежится восход,
Вереск запоздало поле разукрасил,
Паутинок липких наблюдая лёт…
Лето отступает, жухнут травы сочные,
На душе тревоги колокольный звон,
Сердце поседевшее слушает устало
Тишину природы, словно камертон…
Гомон птиц проснулся с первыми лучами,
Распугав тревогу и навеяв страх,
Потому что мудрость прошептала в ухо:
«Навсегда запомни, ты у них в гостях»…
У берёз и осени, у ольхи и сосенок,
У росы искристой, пчёл и тополей…
Все об этом знают: ворон и лисёнок,
И поёт об этом серый соловей…

Вечно молодыми души остаются,
Страсти, утихая, переходят в боль,
Только мать-природа
Рано-рано утром,
Возвращая к жизни,
Дарит нам любовь!..

Я дерзкий и праздный,
лениво-образный,
но только душою
не подлый, не грязный.
Я пьяный и гордый,
и в прихотях разный,
но в чувствах своих
не надменно-образный.
Тщеславный я, резкий,
ранимый безбрежно,
но в страстной любви
не похабно-небрежный.
То тихий, то жалкий,
привязчивый, фазный,
но только душой
я не лживо-образный!..

Разрушен дружбы
виртуальный мост…
Контакт духовный
разорвала страсть
гордынь, задравших
непомерно хвост,
поправших Муз
божественную
власть…
Сердца уставшие
пойдут путём иным,
умы, раскаявшись,
забудут сожаленье…
И только время,
с беспристрастием
своим,
напомнит нам
прекрасные
мгновенья!..

В краю диких пионов
и тюльпанов дубравных,
где по балкам ютится
золотой горицвет,
затерялось в российских
просторах селенье,
где родились отец мой,
и дед, и прадед…

Здесь на займищах Волги
мы косили мураву,
утопая по зорьке
в лучезарной росе,
и с восторгом купались
мы с друзьями в лагунах,
и ушицу варили
на рыбацком костре…

Здесь ловили мы раков,
бредешком загребая
воды радостно-чистой
древнерусской реки.
Здесь, валяясь на солнце,
мы наивно мечтали,
как пойдём непременно
всей ватагой в подводники…

Здесь увидел я «Слёзы
Богородицы» утром –
так зовётся в народе
этот редкий цветок,
у которого скорбно
покрылись головки –
после смерти Христа –
в чёрно-красный платок…

Здесь узнал я о диких
тюльпанах-малютках,
у которых в бутоне
с небольшой ноготок
спрятал счастье колдун,
заперев лепесточки
на магический, тайный,
ритуальный замок…

В краю диких пионов
и тюльпанов дубравных,
где по балкам ютится
золотой горицвет,
вспоминаю я детство
и друзей моих верных,
передавших Поволжью
свой поклон и привет!..

Я ухожу…
Прощайте и простите!..
Без боли ухожу,
без сожаленья и стыда!..
Я сделал всё,
чтоб в памяти остаться,
чтоб совесть
не терзала никогда…