Алексей Ратушный - Как я пишу свои песни. Лекция, написанная на торцовке для Порфи

Так родился Второй список (Бабонеговский), который я посвятил своему 37-летию. Позднее основной текст, включавший 185 песен, был существенно дополнен двумя порциями, и в расширенном виде уже включал около 240 песен и стихов. Так постепенно вошло в «добрую традицию» следуя циклам солнечной активности каждые 11 лет создавать новый вариант списка. В январе 2000 года (то есть когда я пишу эти строки) предоставилась исключительно благоприятная возможность для этого типа работы. Вместо кухни я имею персоналку (а это больше любой кухни!), при этом моя мама любезно позволила мне наконец-то порыться в своих архивах (не в последнюю очередь потому, что я готовлю семейный сборник прозы и поэзии), и выдалась «свободная минутка». И хотя я ощущаю себя почти как герой Белого солнца, к которому как раз при этих словах направляется целая банда убийц, и состояние мое мало чем отличается от этого образа, все же я по своему счастлив. Впервые я пытаюсь систематизировать свое творчество при столь масштабном техническом обеспечении. Удалось уже выявить 360 фрагментов «тела» списка. В основном это песни, в том числе и микротексты. И только теперь удалось вернуться к давно влекущему меня предмету, а именно – к тщательному представлению механики и гармоники песенного творчества. Полагаю, у меня есть и новые мысли, и новое право, тем более, что первое издание этой работы выполнялось в ужасной технике. Я написал текст на диктофон в режиме импровизации. Мама распечатала фонограмму и однажды прислала мне. Я ее решительно отредактировал. Так и родились три экземпляра, которые мало кто в руках держал. И вот теперь: виртуальный вариант.

Кстати: Первый список песен печатался на допотопной кривобукой «Москве», Второй – на электрической «Ятрани». Третий распечатан на LaserJetVP. Согласимся: прогресс налицо. Причем, если в 1985 я написал первый вариант «Мастера», а в 1988 – второй его вариант. То в 1999-ом мне посчастливилось (чудом!) издать его и выпустить таким образом свою четвертую книжечку! Желаю Вам, дорогой читатель, пусть маленьких, но приятных и неожиданных открытий и игр в моей, такой ненавязчивой компании.

С уважением

ректор СУРМИКО Алексей Ратушный

Начну с того, что их все-таки побольше, чем в прилагаемом списке. К сожалению, я едва ли помню половину. Это связано со многими обстоятельствами. В частности с тем, что многие тексты я по молодости не хранил. Когда-то я помнил все, что написал. Однако дальше дела пошли хуже.

Если к 12 годам я перечитал все книги, что были дома, включая и 88—90 —е тома Л. Н. Толстого (а читать я люблю, и обычный темп – средних объемов книга в день), то в период учебы на философском факультете Ленгосуниверситета мне уже не удавалось удерживать в памяти все прочитанное. Объемы выросли многократно. Я обожал библиотеки. В юности, в те времена, когда кличка моя была «марафонец», мой распорядок дня, (например в Краснодаре, весной 1970-го) был таков: три часа тренировок (в основном бег), четыре часа работы в библиотеке над интересующей меня темой (например «Спартак»). В двадцатишестилетнем возрасте я нередко работал круглые сутки, и при этом все равно «прихватывал», то пару часов на Канта, то пару часов на Лема. В общем от Гегеля и Платона до Ле-Корбюзье и Посохова. Поэтому память на песни несколько снизилась. А ведь в песне надо помнить не только текст, но и мелодию. Приведу для примера два своих «перевода», которые являются полноценными песнями, но не включены в Список, потому что их идеи не от меня. И таких песен у меня было много. Заодно сразу попробуем разобраться и в том, чем стихотворение отличается от песни (разумеется, в моем, далеко несовершенном понимании на этот, дай Бог, далеко не заключительный момент моего «развития»). Я и дальше буду кое-где делать всякого рода оговорки. Привыкайте сразу!

Итак: постарайтесь припомнить такую интересную – и, я не побоюсь употребить это слово, – неплохую – группу: Биттлз. Понятно, что если вам за сорок, то вам доводилось ее слышать. Если нет, то попытайтесь попросить кого-нибудь, кто эту группу любит, что бы вам дали послушать такую песню (или наиграли): Yellow submarine. В переводе – Желтая субмарина, или Желтая подлодка. Предположим, что вы эту (всемирно известную, уверяю вас) мелодию послушали и усвоили. А теперь попробуйте на нее попеть вот такой текст:

В городке, где я рожден,

Жил моряк. Он переплыл

Океан, и рассказал,

Как на подлодке желтой жил.

Читать дальше