Легко любить меня, когда я счастлив и весел. А ты люби меня тогда, когда вокруг меня сгущается тьма. И веди меня сквозь неё, как путеводная звезда, к свету. Потому что именно в такие моменты ты, друг, необходим мне более всего!
И пусть Творцу не будет стыдно за нас.
2
…помнишь, маленькими мы всё время болтались на горке во дворе? Точнее, их было две, горки. Одна деревянная, треугольная, ровная. По ней хорошо было бегать, но не она привлекала наше детское внимание.
А другая. Металлическая, изогнутая вопросительным знаком, притягивавшая, как магнит, и зимой, и летом. Зимой – понятное дело, летишь с горки на куске картона, ветер в лицо, подпрыгиваешь на кочках, красота! А вот летом…
Летом горка тоже манила. Стояла себе в траве, и её нижний край висел сантиметрах в двадцати над землёй. Надо лечь обязательно на живот, и уже в самом низу успеть раскинуть руки в стороны, чтобы испытать мгновения настоящего полёта.
Приходили домой грязные, с царапинами и порезами. Мамы охали, а папы смеялись. И именно тогда твой папа сказал: «Что нас не убивает, делает нас сильнее». И тогда-то я задумался. Значит, нас делает сильнее риск, жажда приключений, наша смелость и преодоление себя?
А потом мы выросли. Жаль, что этот процесс необратим. Но эта малодушная мысль меня сегодняшнего, а я тогдашний был счастлив. От того, что мы друзья, мы рядом. Можем вместе болтать, не спать ночами, рисковать… И становиться сильнее.
Но кто знал, что и у силы есть свои лимиты? И их почему-то устанавливает человек, так удобно угнездившийся у меня в сердце.
Сначала брошенное в спину: «Посредственность».
Потом, будучи прижатым к стене в поисках правды: «Да, я – эгоист. И для жизни ты мне не нужен. А вдвоём – просто удобней. Это как снимать квартиру на двоих. Или троих. Неважно».
И ещё: «Я же тебя силой не держу!»
Нет, друг мой, это не убило меня, это сделало меня сильнее. Злее. Равнодушнее. Циничнее. Я больше не верю людям. В их дружбу. В их доброту.
Как больше не поверю тебе.
Уж лучше бы ты убил меня. Вонзил нож в сердце. Чтобы оно, на пределе, на краю, вдруг трепыхнулось – и я вспомнил бы, как хорошо быть слабым, как хорошо дружить и испытать – пусть и в последний в жизни раз! – это невероятное чувство настоящего полёта!..
3
…дурак ты, Петька! Вот ей-Богу, дурак! Верь бабам, как же. Ты ей веришь, а она вертит тобой, как хочет.
Вот что ты сейчас делаешь? Ждёшь её? Откуда ждёшь? И зачем?
А появится, ресницами захлопает, скажет: «А вот и я! Как у тебя дела?» И ты растаешь, выложишь ей всю душу свою. Да спроси сам себя – нужна ли ей твоя душа?
А я тебе так скажу. Не нужна. И никто не нужен.
Это философы, древние словоблуды, могли умствовать. Мол, женская душа – потёмки. И ей нужна нежность, искренность, преданность. Для света.
Не знали они современной жизни!
Современной женщине не нужен никто. Она, женщина, вполне самодостаточна. Ей хватает самой себя. И жить она будет только для самой себя.
А твоя верность? Кинь ей под ноги, а она пошаркает по ней подошвами своих новеньких модных сапог и пойдёт дальше.
Не жди! Вот тебе мой добрый совет!
Петька, ты куда? Ааа, ОНА пришла? Спрашивает, как дела? Жить не может, не задав этого вопроса… Ну иди, отвечай.
Ишь, как побежал! Ну и дурак ты, Петька…
4
Что такое любовь? Это свет. Закрываю глаза – а мне светло.
Это огонь. Тот, что в сердце моём. Заставляет его биться сильнее, чувствовать тонко, сопереживать и петь.
Это боль. Которая сжимает меня в точку. От которой я реву, даже если кругом люди.
Это молитва. Которую я возношу небесам, сто раз повторяя одно и то же имя.
Это ревность, зеленоглазое чудовище, сжирающее меня заживо.
Это счастье. Не будь его, как бы я жила?
Любовь – это ты… Прочитаешь ли ты мои строки? Не знаю. Но они – тебе.
«Вальпургиевой ночью уснёшь…»
Вальпургиевой ночью уснёшь…
Не замёрзнешь, но вот ледяною
тенью
тело окутает дрожь —
оттого лишь, что ты не со мною.
Всё, что с нами случилось, всерьёз.
Нет меня. Ну, а руки и губы,
те, что рядом, чужие…
Вопрос:
Кому надо, что мы себя губим?
Не узнать нам…
А месяц щербат,
уплывёт в облака…
Темнотою
ляжет вся моя жизнь – без тебя,
краткий миг меж игрой и судьбою.
Кто сказал «Время лечит!» – солгал.
Оно просто нам штопает раны…
Наша память вершит ритуал,
ей решать, что нам поздно, что рано
забывать…
Я ж прошу – напророчь,
чтобы мне – тёплым сном чародейным —
быть с тобой – в Вальпургиеву ночь! —
что истает наутро Бельтейна…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу