Александр Гущев - Ненужный нужный человек

Вы сказали весна за окном! Вы серьезно? Вы верите в это?
Эта грязь, эти лужи, потом этот мусор, плывущий куда?
Вы весны не видали. В наш город приходит лишь лето.
Здесь весны не увидишь, мешают дома, провода.

Там, далёко от нас, там, где в воздухе носятся птицы,
А не эти вороны, хотя они тоже там есть,
Славный танец весны кружат в небе с орлами орлицы,
На березе глухарь затевает любовную песнь.

По лугам и полям, словно шарики белого снега,
Раскидала весна народившихся малых зайчат.
А в лесу кабаны желудями встречают победу,
Выгоняя с гайна полосатых своих кабанят.

Утки с юга летят! Не поверите – утки лишь малость.
Гуси, лебеди, вальдшнеп, малыш коростель…
Всех я не назову, но вы знаете, мне показалось,
Эти птицы – глашатаи все-таки добрых вестей.

Там весна! Там у речки, где плавают льдины,
Где звериный галдеж и с утра до темна – кутерьма.
Приходите туда! Распрямите уставшие спины.
Сок березовый пить, он получше любого вина.

Говорят, что охота пуще неволи.
Я много об этом знаю, поверьте.
Бывало, находишься – ноги ломит,
А в рюкзаке из добычи – ветер.

Кто-то бьёт в грудь и кричит про гуманность,
Хотя на ужин жуёт сосиски.
Кем они были, не думают явно.
Вот на охоте другие риски.

Кто-то твердит – не на равных со зверем —
У человека ружье, а не зубы, когти.
А у сосисок спросили? Я что-то не верю.
С бойни на волю вряд ли кого проводят.

Я не люблю тех, кто лупит зверя
Ради забавы и жажды крови.
Просто хочу добывать сосиски.
Те, что гуляют на вольной воле.

Бывало идёшь вдоль лесных опушек,
Смотришь – лосиха с лосёнком дерут илемник.
Не думаешь даже их взять на мушку.
Не надо ни мяса, ни много денег.

Вот след секача. Зверь как раз что надо —
Сильный, здоровый, поверьте, опасный тоже.
Может устроить он на тебя засаду
И твою жизнь по-кабаньему подытожить.

Это моя охота, та, что пуще неволи.
Осознавай все риски и думай дважды.
Честную? Подлую ты выбираешь долю?
Можешь и ты стать сосисками их однажды.

Всегда охотился один.
В то утро вышло исключенье.
Из города толпа гостей
Приехала на развлеченье.

"Охотнички!" – смеялся тихо.
Он – егерь и уже давно.
Те ружья вскидывают лихо,
Вина разлив, глядят хмельно.

Он знал – ни капли до загона
Употреблять не стоит, но
Толпе претят его законы.
Всё сами видели в кино.

Расставились. Ну, слава богу.
Секач в загоне, вот он след.
И, никого не взяв в подмогу,
Пошёл, забрезжил чуть рассвет.

Кабан лежал неподалёку,
Разрывши муравьиный дом.
Снег растопил себе под боком
И чутко спал в гайне таком.

Тропить его пришлось недолго —
В лесу всё слышно за версту.
Он егеря почуяв только,
В снегу оставил борозду.

Ну, стронул. Вроде всё как надо —
Идёт как раз на номера.
Вот-вот начнётся канонада.
И ружья грянули. Ура.

Уставший вышел он из леса,
Не обнаружил кабана.
Стояли все, носы повесив.
Таким стрелкам-то – грош цена.

След уходил кроваво-красный
Оврагом и в большой массив.
Теперь погоня поопасней,
Как бы с собой не прихватил.

Секач большой и сильный, видно.
И перекинув номера,
Пошел за ним. Бросать обидно,
Подранков надо добирать.

Вепрь свирепел, не понимая,
За что ему в расцвете сил
Хмельной стрелок, словно играя,
Три пули в тело засадил.

Зверь кровь терял и задыхался,
Но вот спасенье – бурелом.
Поглубже влез и там остался
Лежать, хватая воздух ртом.

А егерь шёл. Развязка близко.
Теперь цена ошибки – жизнь.
Вот как бы подойти на выстрел
И тут уж ты не промахнись.

Он знал не мало тех историй,
Когда совсем не человек
Из схватки выходил героем —
Тогда подранки брали верх.

Вот след пошёл через чащобу,
И бурелом вокруг лежит.
Кровь красит белые сугробы,
Зверь долго так не пробежит.

И егерь вдруг остановился,
Предохранитель тихо снял.
Из бурелома взглядом впился
Секач, лежал и наблюдал.

Кабан мутнеющим сознаньем
Все думал – ближе б подошёл,
Далековато расстоянье.
А человек стоял, не шёл.