Такие птицы не рождаются!
Такие – прилетают только раз!
Среди людей – судьба их – маяться
И ждать, когда настанет звёздный час…
«Мне хочется воспеть твои глаза!..»
Мне хочется воспеть твои глаза!
Но жаль, что не Орфей я, не мужчина!
Я мысленно кладу под образа
Молитву за тебя, за имя Инна.
В твоих глазах – глубокий дивный свет.
В них – муки, радости, беда и горе.
В них – нет порока, не было, и нет!
Есть тайна клада, будто на дне моря.
Я не боюсь сказать: Ты – мой кумир!
Ценю талант твой и жалею душу.
Она голубкою впорхнула в мир,
Где нет покоя. Кто его разрушил?
Иной, чем пёстрый, равнодушный хор, —
Твой чудный, нежный, одинокий голос
Волнует сердце и туманит взор.
Я плачу и плачу, рыдая «в голос».
Налив себе в фужер горячий чай,
Ты, выпив залпом, приоткрыла бездну.
«Иллюзия вина!»…И, невзначай,
Однажды вышла к людям и исчезла…
Звенит тоска: Мне больно! Плохо мне!
Все слышали, но так и не услышат…
Спасенья нет. Спасение в вине…
Мятеж! Молюсь и верю, слышу: дышит!..
01–02 ноября 2014 года Старый Петергоф
Памяти Инны Гулая (Гулаи) и Геннадия Шпаликова
«Невесёлого счастья залог —
сумасшедшее сердце поэта…»
(Сергей Есенин)
«…Желанье вечное гнетёт,
Травой хотя бы сохраниться —
Она весною прорастёт
И к жизни присоединится.»
(Геннадий Шпаликов)
Есть люди, с которыми быть тяжело:
Вся жизнь на излом, а прилежность —
У них не в чести, а быт-баловство.
Скитальцы – вот их неизбежность…
Однажды к нам Ангел спустился с небес.
Немногие поняли это.
Витал он, был рядом, я верю: он здесь,
Воспетый влюблённым поэтом.
Луч света блистал из огромных очей.
Звала «синеокая бездна»
Своей безупречностью тихой – людей —
В мир тайны великой, безбрежной…
Кому-то мешал этот Ангел порой:
Сложили грехи – небылицы.
Подрезали крылья, прикрыв мишурой
Свои безобразные лица.
Метался непонятым в шумной толпе.
Предатели злобно шипели
И смерть предрекали в порочной молве.
Но Ангел – в небесной купели!
06–07 ноября 2014 года Старый Петергоф
Февраль смотрел как зверь в окно
«С февралём в голове» (неснятое кино)
Г. Шпаликов и А. Тарковский
«…Под снегом я фиалку отыщу…»
«…Я к вам травою прорасту…»
(Геннадий Шпаликов)
Февраль смотрел как зверь в окно, —
Взъерошенный, чудаковатый…
Лизал узорное стекло
И задувал свечу, мохнатый.
Она дрожала в темноте
И воском плавилась, и ныла…
Ей умереть бы в наготе
И не мечтать о том, что было…
11 ноября 2014 года Старый Петергоф
Памяти Геннадия Шпаликова
( из воспоминаний Даши Шпаликовой: «Мне кажется, отца в последние годы никто не принимал всерьёз. Известный сценарист, а одевается кое-как, машины нет, с женой развёлся… Лежал в психушке, пьёт. Пишет сценарии, которые никто не берёт, новые стихи знают только его близкие друзья, а издатели публиковать не хотят. Странный, неустроенный, несчастный. Что-то рассказывает, пытаясь развеселить, а не смешно – скорее совсем-совсем грустно…» «В своей «Повести о Сонечке» Марина Цветаева говорит, что существует опасность особости. У мамы была такая особость, которая после смерти отца стала особенно заметна. Люди стали относиться к ней с осторожностью… )
Истерзали Генку и измучили
те шальные духи вдохновенья, —
что испили душеньку метучую
и отняли призрак возрожденья.
02 января 2015 года Старый Петергоф
«Я выхожу за грань переживанья…»
Я выхожу за грань переживанья
И от безумия спасает лишь одно:
Жалею не себя в воспоминаньях,
А судьбы тех, кто опускается «на дно».
Людей, которых оттолкнули грубо
С пути-дороги, дабы не мешали им —
Удачливым и крепким «лесорубам»
«Полакомиться» состоянием своим.
06 ноября 2014 года Старый Петергоф
Твоя душа Там встретится с моею
Памяти незабвенной Инны Гулая (Гулаи)
Твоя душа ТАМ встретится с моею
И многое расскажет о себе,
Земную память и печаль лелея, —
Поведает о матушке-судьбе.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу