Борис Лайн - Провидение

Союз был пятой частью суши.
Я этим фактом тайны не нарушил.
Он был искусственным творением
С трехсот почти миллионным населением.
Неистощимые природные богатства —
Залог свободы, равенства и братства.
Все люди б в золоте могли купаться.
Им надо было только постараться.
И жили бы все в СССР
Намного лучше, чем арабы в ОАР.
Но несмотря на безграничное сырье,
В стране был дефицит на все.
Вся жизнь людей текла в очередях.
Со временем был полный крах.
Тогда мы были очень молодые,
И нам шли карты часто козырные.
Влюблялись, шлялись, весело смеялись,
За трудные дела мы брались
И в вечной дружбе свято клялись.
Своею жизнью, в общем, наслаждались.
Нередко в семьи объединялись,
И даже дети часто нарождались.
Спорт, танцы, музыка, литература —
Была доступна нам широкая культура.
Ленком, Сатира, Театр Маяковского…
Абонементы брали в зал Чайковского.
Стихи великих – в Политехническом музее,
Как в современном театре – Колизее.
Пешком походы на Урале, Юге и Ямале,
Соревнования по волейболу, баскетболу и футболу.
Внимание наше привлекал к себе хоккей.
Жизнь замирала, и было все о‘кей.
Библиотеки, галереи, множество музеев,
И лекции ученых-корифеев.
Итог той жизни просто уникальный,
Он непонятный и парадоксальный.
В тисках социализма, диктатуры, дефицита…
И на замок страна была закрыта.
В Союзе не было фактически свободы,
Но развивались многие народы.
К сокровищам культуры приобщались
И многие с успехом состоялись.

Мальорка – благостней Нью-Йорка.
Там нет нью-йоркской суеты,
Там счастлив каждый: я и ты.
Мальорка – остров, Кала Миллор.
Пляж бесконечный, морской простор.
На глубине там синяя вода,
А возле берега – лазурная она.
Над морем пролегал крутой маршрут.
Там с человеком пролетал зеленый парашют.
Мальорка – вечная, заветная мечта
И солнце, море, радость, красота.

Я отдыхал однажды на Канарах.
Там лучше, чем в известных чешских Варах.
Мы самолетом отдыхать туда летели,
Весь север Африки отлично разглядели:
Безжизненный, пустынный континент,
Не видел я разумной жизни элемент.
Канары – весны вечной острова
И праздник света, солнца и тепла.
Гуанчи там раньше проживали.
Потом испанцы острова завоевали.
Приобрели они особое значение
После Америки Европой покорения.
Там фантастический подводный мир,
Для дайвинга прекрасный ориентир.
Там под водою есть пещеры, ямы, гроты,

И водятся акулы, барракуды, кашалоты.
На Гран-Канария я долго отдыхал
И аромат цветов тропических вдыхал.
Отель на первой линии стоял,
С балкона виден был безбрежный океан,
А вдалеке – судов огромных караван.
Там дно пологое, вода неглубока.
Пляж состоит из черного песка.
Сильна, мощна там океанская волна,
Собьет с ног человека и быка.
С разбега в воду теплую бросался,
Три раза с ног своих волной сбивался,
Воды с песком я вдоволь наглотался.
В столицу – Пальму – часто выбирался,
Колониальным стилем ее я восторгался.
В Лас-Пальмасе – матросы со всего света.
Есть в старом городе квартал – Вегета.
Музей там местный – Каса-де-Колон
Историю Америки открытия показывает он.
В музее этом узнал большой секрет:
Увидел карту мира, Америки где нет.
С комфортом полным отдыхайте на Канарах,
А не сидите на тюремных голых нарах.

Металлургия – моя любимая профессия.
Моя железная семейная концессия.
Рабочий летку штангой пробивает,
Чугун жидкий из домны выпускает.
По желобам река огня стекает
И в ковш огромный точно попадает.
Стальные слитки на блюминг поступают,
Где их на блюмы сильно обжимают.
Здесь человек – металла властелин,
В его руках он словно пластилин.
Металл до белого каленья нагревается
И воле человека подчиняется.
Здесь гордость за профессию возникнет.
«Хочу быть металлургом я», – воскликнет.