Александр Кругленя - Коромисло

чрезмерно послушен, опущен по-рабски,

как жест – и земля покорилась судьбе.

склоняется солнце – все больше покорность,

и меньше становится блеска в глазах.

все тише звучат – клонят к спячке – аккорды,

все меньше пытаюсь и я доказать,

что где-то вдали, за листвою осенней,

жила, зеленела, дышала трава,

когда к ней мои прикасались колени,

чтоб, тихо обняв тебя, поцеловать!

в животе влюбленной женщины

вьются ростками новой жизни

минуты общего счастья.

они проводят внутри живота ножкой,

прося добавить еще ложечку

улыбки и смеха,

обещая вырасти

в час, день, неделю,

месяц, год, десятилетия

чьей-то новой

и необычной

жизни.

#верлибр

твої губоньки,

наче пелюстки квітки.

я – в середині

#хайку

я) тетива лука

Не лук я, увы, и не лучник.

Сжал мастер меня, как нить,

своими руками – я мученик —

и думает, не казнить ль?

я) центр части круга

Улыбка за буквою скобкой

Пытается “я” обнять.

Шепнет мне на ухо – не робко ль? —

И нежно, как будто прядь:

я) в центре любви

В наш век, нестабильный и зыбкий,

Нехватка у нас любви.

Пытается к центру улыбка

Пробраться, я ей обвит.

И я) молчаливо улыбкой,

Наверное, соглашусь.

Сшиваю стихами, как ниткой,

И прячу в комоде грусть.

я) полуоткрытостью голый

Без рук твоих, без друзей.

Разорванный мяч футбольный

Без скобки – я-мавзолей.

новый день затопило осенним

и наполненным скукой дождем.

зачеркну я штрихом воскресенье

от других.

дома мы вчетвером —

я и ты, наши двое мальчишек —

в середине квартиры сидим,

выжидая, чтоб дождь стал чуть тише,

и просматривая новый фильм.

забавляя нас музыкой капель,

щекотящих промокший асфальт,

ставший другом мне дождь-подстрекатель,

вздумал нас к себе в гости позвать.

мы решаемся – зонтики в руки

и бегом, под осенним дождем,

его впитывая в свои брюки

и своим собирая зонтом.

поцелуи нас

завяжут узелками —

виноград весной

#хайку

сочной помадой

влюбленным становится

спелая вишня

#хайку

Два оттенка правят миром —

Розовый и синий.

Делят надвое квартиру

Слабый пол и сильный.

Мир поделен на две части.

Женщина мужчину

Просит выбрать очень часто

Розовый, не синий.

А мужчина очень часто

Выбирает синий,

Ведь нужны нам обе части —

Слабый пол и сильный.

В розовой коляске едет

Розовое платье,

А во взрослой жизни – леди

В розовом халате.

В синей распашонке мальчик

Гармоничней всё же.

Рядом новый синий мячик

Папочкой положен.

Мир поделен на два цвета —

Розовый и синий,

Летом он в росу одетый,

А зимою – в иней.

Для одних желанней мальчик

Для других – девчонка.

Руки сунем в тайный ларчик:

Чья же там ручонка?

Где в нём бантики, сережки?

Где искать машинки?

В цвет какой украсить ножки,

Щечки и смешинки?

Мир поделен на две части.

Женщина с мужчиной

Разукрашивают счастье

В розовый и синий.

По вечерам, когда я злюсь,

Беру свою мелодику

И снова проверяю вкус

Её медовой родинки.

Смываю солнечный загар,

А с ним – свои эмоции,

Которые моя строка

Внесла стихами в социум.

Несу мелодику в кровать

И прикасаюсь к клавишам

По телу твоему играть

Начну, уже растаявший.

Играю. Губы на руке

И шее ищут родинки.

И звук, неслышимый никем

Другим, издаст мелодика.

Интимный звук. Лекарство в нем

От всех забот, с мелиссою,

Которое скрывалось днем,

За яркими кулисами.

А вечером, когда я злюсь,

Его моя мелодика

Дает попробовать на вкус

С нектаром твоей родинки.

1.

Не всё ль равно, кто покидает дом,

Его лишив своей любви и ласки?

Сверкает столб заброшенным гнездом.

В углу ржавеют детские салазки.

Не всё ль равно, где птицы стали жить,

И живы ли они, посильна жизнь ли?

Усадьбы наши – острова женитьб, —

Вдруг почему-то разобрали сквигли*.

Зачем заброшены дома? Зачем

В заброшенном саду растут деревья

Без всяких письменных правопреемств?