Петр Киреевский - Собрание народных песен

Как у нас-то было, было в зеленом саду,
Под грушею, под зеленою,
Под яблоней было, под кудрявою:
Стругал стружки добрый молодец,
Сбирала стружки красная девица;
Бравши стружки, она в костер клала,
В костер клавши, она змею пекла,
Змею пекла, пепел веяла,
Пепел веяла, зелье делала,
Состав составляла в зеленом вине.
Ждала к себе друга милого,
Своего она братца родимого.
Едет братец, что сокол летит,
Сестра к братцу, что змея сипит.
Встретила братца посреди двора,
Чару зелена вина наливаючи,
Свое горе, горе проклинаючи.
Уж как капнула каплю коню на гриву,
У коня грива загоралася,
Уста у брата кровью запекалися;
Успел братец он сестре сказать:
— Схорони ты меня между трех дорог,
Обсей же меня ты цветочками,
В головах поставь поклонный крест,
А в ногах привяжи ворона коня:
Стар пойдет — он богу помолится,
А млад пойдет — на коне поездится,
А девушки пойдут — нагуляются,
А сестра-то пойдет, слезно наплачется. —
Как вечор ко мне мой милой пришел:
— Ходи, мил друг, теперь смелей,
Извела я твоего недруга,
Своего братца родимого.
— Коль умела ты братца известь,
Изведешь и меня молодца.
Оставайся ж ты теперь одна! —
При том девушка слезно заплакала:
— Извела я брата родимого,
И лишилася друга милого.

Летела пава через три двора,
Уронила перо на подворьецо.
Мне не жаль пера, а жаль молодца,
Мне и жаль молодца, — один сын в отца,
Один сын в отца, и тот в службу идет.
Он и год служит и другой служит,
На третий год сын домой пришел.
Сустрела его мать середи поля,
Сестра встретила середи двора.
Жена встрела, сенцы о́тперла.
Повела его мать к себе в горницу,
Ну и стала ему мать все рассказывать:
— Твоя жена распутная,
Твоя жена шельма-пьяница,
Меды-вины все распропила,
Коней твоих всех распродала,
Соловей твоих всех распустила. —
Взял-то сын саблю вострую,
Срубил жене, жене голову,
Голова ль моя с плечь свалилася,
К коню в ноги покатилася.
Пошел-то сын у холодный погреб:
Меды-вины все целы стоят.
Пошел-то сын в конюшенку:
Кони стоят, сено-овес едят.
Пошел-то сын во зеленый сад:
Соловья сидят — вычищаются,
Женой его выхваляются.
Пошел-то сын к сыну в горницу:
— Молчи, баю, мое дитятко!
Теперь у тебя матери нетути,
У меня, молодца, молодой жены;
Только есть у тебе одна бабушка,
Да и та змия, змия лютая.

Как у нас было в воскресенье-день,
Как свекровь пошла ко заутрене,
Сноху послала во чисто поле:
— Ты стань, сноха, там рябиною,
Там рябиною да кудрявою,
Отростками малы детушки. —
На ту пору муж от службы шел,
Пришел домой, стал он сказывать:
— Уж и сколько я ни хаживал,
Такой девушки не нахаживал:
Уж и что это за рябинушка,
За рябинушка за кудрявая,
Что без ветру она да качается,
Ко сырой земле приклоняется!
— Ах ты, сын ты мой, сын возлюбленный!
Ты возьми свою саблю острую.
Сруби эту ты рябинушку. —
Он раз секнул — она вздрогнула,
Он другой тюкнул, — кровь ли брызнула.
От третий тюкнул, — слово молвила:
— Не рябину сечешь ты, — молоду жену,
Не кудрявую, — с малыми детками, —
Пришел домой, стал он спрашивать:
— А где моя молода жена?
— Твоя жена, она гулять пошла. —
— А где мои малы детушки?
— Малых детушек с собой взяла.
— Не мать ты мне, не ро́дная,
Змея ты мне, змея лютая,
Ты мышь ли, мышь подкопённая!

Крапива, крапивушка, крапива стрекучая,
Одолела крапивушка поле чистое!
Охочь был молодец по полям ездить,
Он охочь был стрелять гусей, лебедей;
Опоздал же молодец домой ехати.
В чистом в поле было три дорожуньки:
Первая дорога к отцу, к матери,
Вторая дорога к роду, к племени,
Третья — к своему городу.
В городе вороты были заперты,
У ворот караульщики крепко спять, да не проснутца.
Выходила королевна на ново́ крыльцо,
Отпирала королевна вороточки,
Она впускала удалова, доброва молодца:
— Ты иди со мной полегоничку,
Говори со мной потихоничку. —
Королева на утри стала спрашивати:
— Уж ты дочь моя, дочь любимая,
Уж с кем же ты нонча ночью разговаривала?
— Уж ты милая моя, мать родимая,
Мне спалось малось, во сне много виделось:
Бутто ты, моя мать, во гробу лежишь,
Пред тобой стоят попы, дьяконы,
Они поют память вечную. —
У стола, стола государева
Служил доброй молодец.
Доброй молодец хмелён напиваитца,
Во хмелю королевской дочерью похваляитца:
— Уж я спал, ночевал с королевской дочерью
На одной краватушки. —
Были люди-донощики,
Доносили самому королю.
Как вскричал король громким голосом:
— Уж вы слуги мои, слуги верныи,
Вы подите, приведите доброва молодца. —
Стал король у него спрашивати:
— Сколько же ты с моей дочерью?
— Я ни мало, ни много, ровно три года. —
Как вскричал король громким голосом:
— Уж вы слуги мои, слуги верные,
Вы подите в чисто поле,
Копайте вы ямы глубокие,
Становите два столба еловые,
Кладите перекладины дубовые,
Вешайте петелку шелковую;
Вы возьмите, подведите доброва молодца;
Не водите молодца переди дворца,
Вы ведите молодца позади дворца, —
Молодец в петолки качаитца,
Королевская дочь в терему кончаитца.