На зоре было на зо́рюшке,
На восходе красна солнушка,
На зака́те светла месяца,
Как жена мужа поте́ряла,
Вострым ножичком зарезала,
Во студёной погреб бросила,
Желты́м песком призасы́пала,
Дубово́й доской захлопнула,
Правой рученькой защёлкнула;
Сама вошла в нову́ горницу,
Набелилась, нарумянилась,
Сама села под окошечко.
Прилетели к ней два голубя,
Два голубя да два сокола;
То — его братцы родимые;
Они стали ее спрашивать:
— Ты, невестушка, голубушка!
Ты скажи нам, где наш брат родной?
— Ваш-ат брат пошёл коня поить.
— Не обманывай, невестушка!
Его смур [3] Смурое сукно — крестьянское некрашеное сукно.
кафтан на жёрдочке,
Его конь-ат во конюшенке,
Пухова́ шляпа на стопочке.
— Ваш брат пошел во чисто́ поле,
За куницами, за лисицами!
— Не обманывай, невестушка,
Наша белая лебедушка!
Что у тебя это за кровь в сенях?
— Деверья мои любезные!
Я белу́ю ры́бицу чистила
За речкою, за быстрою, живет мужик Марко,
У Марки сын Федор, у Федора жена Марфа.
Гостили у них три гостьи.
Гостили не нагостились,
Гостили не нагостились,
Только много намутили:
— Уж ты, Фёдор, ты, Фёдор!
Изведи жену Марфу!
Ты возьми из нас любую,
Либо Аксинью, Афросинью,
Третью душу Полагею. —
Марфа догадалась,
У Фёдора попросилась:
— Пусти, Фёдор, погостити
На недельку, на другую. —
Уж гостила я недельку,
Уж гостила я другую,
А на третью стосковалась:
— Ох! ты, матушка, тошненько!
Государыня, грустненько!
— Ты открой, Марфа, окошко,
Погляди, Марфа, в окошко,
Уж не едет ли твой Фёдор? —
Не успела Марфа открыти,
Уж и Фёдор на двор въехал;
Не успела Марфа закрыти,
Уж и Фёдор вошел в избу;
И он богу помолился,
И он тестю поклонился:
— Ты, тесть батюшко, здорово!
Теща матушка, здорово!
А тебя, Марфа, забыл я,
Забыл поклон принести.
Ох ты, Марфа, ты, Марфа!
Собирайся поскорее;
У нас дома не здорово:
Свекор-батюшка неможет,
Свекровь-матушка на часочку. —
Вот и Марфа испугалась:
— Ох, ты, матушка родная!
Проводи меня подале
Через тёмные лесы,
Через крутыя горы,
Через быстрыя реки,
Через синее море.
Ох, ты, матушка родима!
Проводи меня подале,
Как до самого до дворечька,
Как до краснаго до крылечка,
До серебряна до колечка, —
Как вошла Марфа в избу.
Она богу помолилась,
Она свекру поклонилась:
— Свекор батюшко здорово!
Свекровь матушка здорово!
А тебе, Фёдор, забыла:
Ох! ты Фёдор обманщик!
Сказал: дома не здорово:
Свекор батюшка неможет,
Свекровь матушка на часочку!
— Истопи-то, Марфа, баню,
Не жарку́ю, не парну́ю.
Ты нагрей, Марфа, водицы
Да студёной, не горячей. —
Как пошла Марфа в баню,
Уж что стал Марфу казнити,
Стал казнити и рубити;
Он ей голову на лавку,
А скоры́ ноги под лавку,
Тело бело под полочик.
Как пришёл Фёдор из бани,
Как пришёл Фёдор к невестам,
Как к Аксинье, к Афросинье,
К третьей душе Полагее.
Вот Аксинья не сказалась,
Афросинья отказалась,
Полагея насмеялась:
— Ох, ты Фёдор, ты Фёдор!
Ох, ты девичий обманщик!
Как извел ты жену Марфу,
Изведешь ты и Аксинью,
Люб Аксинью, Афросинью,
Третью душу Полагею. —
Уж пришел Федор в избу,
И он стал дитя качати:
— И ты ба́ю, ба́ю, дитятко!
И ты ба́ю, ба́ю, милое!
У тебя нету матушки,
У меня милой ладушки,
Милой ладушки, молодой жены!
Ой по́ морю, мо́рю,
По тебе ль, по синю́ морю,
Плыло́ стадо гусиное,
А другое лебядиное.
Отставала лебедушка
Прочь от стада лебядиного,
Пристала лебедушка
Что ко стаду к серы́м гусям.
Не умела лебедушка
По гусиному кликати;
По́чали ее гуси щи́пати,
А лебедушка кликати:
— Не щипли́те вы, серы́ гуси!
Не сама я к вам залётывала,
Не своею охотою;
Занесло меня погодою,
Погодою полудённою!
По саду ли садику,
По зеленому виноградику
Как шли туто девушки,
Позади их молодушки.
Отставала Прасковьюшка
Прочь от красных девушек,
От подруженек голубушек;
Приставала Прасковьюшка
К молодым молодушкам.
Не умела Прасковьюшка
На головушке оправити [5] «На головушке оправити» значит: убирать волосы и носить головной убор, как прилично замужним, т. е. расплести девическую косу на две косы и, обвивши их около головы, закрыть все волосы либо кичкою ( кичка , кика — женский головной убор, повойник. — В. К.), либо кокошником, либо платком, смотря по обычаю стороны. Девушки носят косы и волосы открытые, но женщины всегда ходят с покрытою головою, потому что при людях открывать голову замужней женщине почитается не только делом неприличным, а даже бесчестным. — Прим. П. В. Киреевского.
;
Почали ей смеятися,
А Прасковьюшка плакати,
Свет-Ивановна ры́дати:
— Вы не смейтесь, люди добрые,
Вы соседи приближённые!
Не сама я к вам заехала,
Не своею охотою;
Завезли меня добры кони,
Что добры кони Никифоровы,
Что добры кони Агаповича!