Петр Киреевский - Собрание народных песен

Разлилась, разлелеялась
По лугам вода вешняя.
Унесло, улелеяло
Чаду, ми́лу дочь от матери.
Оставалася матушка
На крутым красном берёжке:
— Воротись, мое дитятко,
Воротись, мое милое,
Позабыла трои ключи:
Первый ключик от зеленого садику,
Другой ключик от кована ларчика,
Еще оставила волю батюшкину и негу матушкину.

Растопись банька-мыленька,
Раскались, жарка ка́менка,
Ты рассыпься, крупён жемчуг,
По атласу или по бархату.

Как от светлого месяца
Отрасли лучи зо́лоты;
Как у доброго молодца
Отросли кудри чёрные.
А не сами завивалися,—
Завивала красна девица,
Завивала, не кло́чила,
Ему доброго про́чила:
— Ах, подай, боже, мому жениху
При полку быть полковничком,
При губернии губернатором,
При всей армии фетьмаршалом.

Мы нальём, мы нальём, чару вина полную,
Поднесём, поднесём Александре Ивановне,
Просим её, просим пожаловать, выкушать.

Беседа ли, беседа,
Смиренная беседа, —
Во той во беседе
Сидели тут два брата,
Два брата родные,
Хвалились сестрою,
Своей сестрой родно́ю:
— У нас сестра хороша,
Голубушка приго́жа:
На улицу не ходит,
В хороводы не играет,
В окошечко не смотрит,
Бела лица не кажет.
Где ни взялся Алёша
Алёшинька Попович:
— Не хвалитесь два брата
Своей сестрой родною:
Я у вашей сестре был,
Две ноченьки ночевал,
Два завтрака завтракал,
Два обеда обедал,
Два ужина ужинал.
Как взго́ворит большой брат:
— Пойдем, братец, ко́ двору,
Сожмем снегу по́ кому,
Бросим сестре во́ терем.
Что взговорит нам сестрица:
«Не шути шутку, Алёша!
Ступай прямо во терём:
Моих братьев дома нету».
Как взговорит большой брат:
— Пойдем, братец, в кузницу,
Скуём, братец, сабельку,
Срубим сестре голову!
Покатилась головка Алёшеньке под ножки.
А бог суди Алёшу:
Не дал пожить на свете!

Из-за лесу, лесу темного,
Из-за гор было высокиих,
Не ясно́ солнце выкаталося,
Выходила тут благоверная царица,
Благоверная царица Марфа Матвеевна,
По мосту́-мосту́ по калинову,
По сукну-сукну багрецовому:
Уж как шла царица благоверная,
Благоверная царица Марфа Матвеевна,
Приходила она к церкви соборноей,
Закричала она громким голосом:
— Уж и есть ли у церкви церковнички?
Отпирали бы церковь соборную,
Что впущали бы царицу благоверную! —
Что входила царица в церковь соборную,
На́ три сто́роны помолилася;
На четвёртую она только взо́зрела,
Как увидела гробницу белу-каменную;
Закричала царица громким голосом:
— Ох ты гой еси, благоверный царь,
Благоверный царь Иван Васильевич!
Что́ ты спишь крепко — не про́снешься?
Без тебя всё царство помутилося,
Все стрельцы-бойцы взволновалися,
Всех князей-бояр во тына́х [29] Имеется с виду городская стена. рубют,
А меня-то, царицу, не слушают!
— Ах ты гой еси, царица благоверная,
Благоверная царица Марфа Матвеевна!
Уж и мы-то тебя слушаемся,
Уж и мы-то тебе повинуемся!

Что по сукну, по сукну ли багрецовому,
По тому ли сукну что по красному,
Уж как шла тут царица благоверная,
Благоверная царица Марфа Матвеевна,
В Успенский собор богу молитися,
Своему царю поклонитися.
Подошла она к гробнице белой-аспидной,
Стала она плакать и рыдать,
И жалобно причитать:
— Встань ты — пробудись, Грозный царь,
Грозный царь Иван Васильевич!
И ты што ж крепко спишь и не про́снешься?
При тебе ли, при царе, войны не было,
Без тебя ли, царя, учинилася:
Стрельцы-бойцы подымаются,
А меня ли, царицу, не слушаются. —
Уж стали унимать царицу князья-бояры:
— Ты не плачь, наша царица благоверная,
Благоверная царица Марфа Матвеевна!
Уж тебе ли горем поле не насеяти,
Горючьми слезми́ море не наполнити:
Уж царя-то тебе не поднять будет,
Уж как Грозного царя Ивана Васильевича!
По крыльцу-то, по крыльцу-крыльцу Красному,
По сукну-то, по сукну-сукну багрецовому,
Шла-прошла наша матушка государыня,
Во соборную церковь молитися,
Ко святым мощам приложитися,
Государя царя причитать стала:
— Ох ты, Грозный царь, Иван Васильевич!
Без тебя-то народ взбунтовался,
А на меня, царицу, взъеда́лся!