Татьяна Шаляпина - Шут герцога де Лонгвиля

И с этими словами он вытянулся на полу.

Карменсита разразилась безудержным смехом. Альфонсо и Дени захлопали в ладоши.

– Им все весело! – обиженно сказал Анри. – А вы знаете как больно!

И попытался скроить мину великомученика, но не выдержал и рассмеялся вместе со всеми.

Чуть позже Анри, уже будучи один, ползал по полу кибитки и собирал волосы, вырванные Карменситой из его головы.

– Сорок два! – ужаснулся он. – Придется примириться с этой дикой кошкой, иначе вскорости придется пользоваться накладной прической.

– Анри! Любимый! – прозвучал за его спиной напевный голос Карменситы, и она сама заглянула внутрь повозки. – Я пришла узнать, не хочешь ли ты просить у меня прощения?

– С какой ста… – вырвалось у молодого человека, но он тут же осекся и ласково добавил. – Дорогая! Об этом я мечтаю целую вечность!

– Поцелуй эту ручку, и твоя мечта осуществится!

Анри облобызал протянутую ему белую ручку актрисы, и Карменсита мечтательно устремила глаза к небу:

– О, Анри! Знаешь, что мне снилось сегодня?

– Горы сладостей? Или спутник влюбленных с его золотыми стрелами?

– Не угадал! Тебе всегда не хватает фантазии! Мне снился зал… огромный белый зал с громадной мраморной колонной и… мужчины… Мужчины! Да все такие красивые! А самый благородный и самый красивый танцевал со мной, умолял выйти за него замуж!.. Мы с ним долго-долго танцевали.

– Ну?

– Ах, этот восхитительный танец…

– Что ты ему ответила?

Карменсита с недоумением посмотрела на Анри:

– Какая разница? Ведь это было во сне. Там даже я была герцогиней!

– А ты, оказывается, даже во сне мечтаешь все о том же! – Анри презрительно хмыкнул.

– А он был… – не замечая колкостей молодого человека, продолжала Карменсита. – Он был прекрасен, как ангел! Высокий, в дорогих одеждах… и его глаза!..

– А крылышек у него не было? – вставил молодой человек.

– Вечно ты шутишь невпопад! – рассердилась девушка. – Это был мой идеал: высокий жгучий брюнет с карими глазами…

– Не обожглась?

– Что?

– Ну, когда танцевала с этим жгучим брюнетом?

– Противный мальчишка! – взорвалась Карменсита и попыталась вновь поймать Анри, но он мгновенно выпрыгнул из повозки и уже снаружи крикнул:

– А я теперь знаю, почему ты ко мне пристаешь!

– Кто пристает?!

– Потому что твой идеал – я, ты только что сама в этом призналась!

– Что ты мелешь, глупец?! – смутилась Карменсита.

– Конечно! – не унимался Анри. – Я же высокий брюнет с карими глазами! И если надо, могу быть жгучим, как крапива. Так что, Карменситочка, сознайся, это ты меня видела в своем сне! Наверное, потому так и кричала – от радости!

Девушка хотела было кинуться вдогонку, но подумав, решила не возобновлять драку. Анри в какой-то степени оказался прав: она действительно домогалась его любви, потому что он казался ей красивым.

– Но у него дурной нрав, – сказала Карменсита самой себе, чтобы успокоиться. – К тому же он еще глуп и ничего не понимает в любви! Поэтому не стоит обижаться на мальчишку. И вообще, – добавила она уверенно. – Я всегда успею оттрепать его за уши, ведь никуда он от меня не денется.

– Можно ехать! – провозгласил Дени, беря вожжи в руки.

– Который час? – поинтересовалась девушка.

Дени, сощурив левый глаз, взглянул на солнце, на тень, отбрасываемую повозкой, и уверенно сказал:

– Около восьми. Надо торопиться, скоро опять станет жарко.

В это время в повозку, кряхтя на все лады, взобрался Альфонсо.

– Где Анри? – спросил он.

Карменсита отстраненно пожала плечами.

– Анри! – позвал Альфонсо. – Не валяй дурака! Мы уезжаем!

В ответ он не уловил ни звука.

– Вот олух!

– Не волнуйся, не пропадет! – успокоил его Дени. – Вечно он со своими розыгрышами.

И замахнувшись кнутом, он весело подхлестнул лошадей, выбив из их боков столбики пыли. Животные, отдохнувшие за ночь, теперь везли повозку куда быстрее, чем вчера вечером. Их подбадривала утренняя свежесть и легкий встречный ветерок.

Дени нравилось исполнять обязанности кучера. Иногда ему даже начинало казаться, что он управляет не только лошадками, впряженными в бродячий сарай на колесах, а и всем окружающим миром, ведь всё вокруг движется из-за него, всё послушно его руке, его кнуту и, в зависимости от его желания, земля покорно открывается ему.

Кто-то схватил его за ногу. Из-под днища повозки выкарабкивался Анри, цепляясь за что попало.

– Ты? – вырвалось у Дени, но Анри умудрился дать ему знак замолчать, а сам быстро полез обратно.