Татьяна Шаляпина - Шут герцога де Лонгвиля

– Что, он такой опасный?

– Он странный человек! – воскликнул Франсуа и сам зажал себе рот, вспомнив, что поблизости мог оказаться «господин Жан».

– Ну ладно, о герцоге поговорили. Теперь о тебе. Кем служишь?

– Посыльным. Но меня, правда, отправляли с поручением всего однажды, отнести письмо в монастырь, где воспитывается дочь господина герцога. Остальное время я подметаю двор замка, мою крышу и слежу за канарейками госпожи Генриетты, но вскоре к канарейкам будет приставлен другой человек, мне говорили.

– А кто такая госпожа Генриетта? – с живостью спросил Анри.

– Дочь герцога. Она молода, хороша собой. Я ее мельком видел в монастыре, – Франсуа смущенно хихикнул. – Я бы даже сказал, что она красивая. У нее темные глаза и светлые волосы.

«А у Карменситы глаза синие», – некстати подумалось Анри.

– Она носит фамилию и титул по названию поместья, которое отойдет ей в приданое, – продолжал Франсуа.

– Какое поместье?

– Жанлис. Она баронесса.

– Странно, мне ее представили, как графиню.

– Она вскоре станет графиней. Уже десять лет, как она помолвлена с неким графом, который, говорят, омерзителен и в пять раз старше, но зато богат. Дело в том, что этот ее жених, как его… – Франсуа задумался, вспоминая. – …Граф до Лозен через месяц приедет сюда, и долгожданная свадьба состоится. Говорят, герцогу нужен наследник, – молодой человек вздохнул. – Я завидую богатым. Они такие счастливые: ездят на прекрасных лошадях в уютных каретах и делают это, когда им захочется; едят и спят, сколько угодно…

– А еще венчаются с незнакомыми людьми! – отрезал Анри. – Я бы свое ремесло не променял бы на сладкую богатую жизнь…

– Ремесло шута? – удивился Франсуа.

Анри вздрогнул, как от пощечины, и исподлобья посмотрел на собеседника:

– Запомни, я – актер, причем очень неплохой. А в шутах я числюсь только со вчерашнего дня. Решил заработать денег… То есть у меня была причина почти такая же важная, как у тебя… А если говорить правду самому себе… Желал кому-то что-то доказать… и просто-напросто свалял дурака, шут безмозглый…

– Что-то я не понял…

– Я и сам ничего понять не могу! – воскликнул Анри и вцепился руками себе в волосы.

– Не переживай, все будет хорошо, – попытался утешить его Франсуа.

– А может, мне удрать отсюда? – вдруг задал вопрос молодой человек.

– Как?

– А никак! – Анри заложил руки за голову и расхохотался, потом, отсмеявшись, сказал. – Не обращай на меня внимания. Все пути назад отрезаны… Я сам их себе отрезал, болван!

– Анри, – осторожно спросил Франсуа. – Сколько тебе лет?

– А тебе зачем? Говорят, восемнадцать.

– Я так и думал, что я старше тебя! – воодушевился юноша. – Мне уже почти двадцать.

– Вот как? – искренне удивился Анри, измеряя взглядом молодого человека. – Непросто в это поверить, но я буду стараться.

– Ничего, я буду твоим покровителем! – утешил его Франсуа. – Я тебе все здесь покажу.

– Благодарю вас, мсье! – ответил Анри, смешно раскланиваясь и шаркая ногами. – Значит, с этой минуты я оказываюсь под тройным покровительством, ибо надо мной покровительствуете вы, господин Франсуа, над вами – господин Жан, эта треклятая змея, а над ним – сам господин герцог. Как приятно ощущать на себя внимание всех этих выдающихся людей! – он сопровождал свою речь очень забавными жестами и гримасами, изображая то герцога, то Жана, то передразнивая Франсуа и, в довершении, повернувшись к зеркалу, закончил. – Я несказанно счастлив!

Франсуа смотрел на него, не мигая. Наконец дар речи вернулся к нему, и он изрек:

– О, ты настоящий шут!

Анри сразу сник:

– Ты думаешь, что сказал мне приятное?

– Но ты… ты такой… талантливый, удивительный человек! Я таких не встречал! Никогда не видел ничего подобного. Ты умеешь смешить, и тебе это ничего не стоит!

– Представь себе, стоит! И очень дорого. Что я могу сделать один!.. Эх, видел бы ты спектакли, которые давала труппа Альфонсо! Когда выступал сам Альфонсо, публика рыдала и падала наземь от смеха и от горя!.. О, Альфонсо! А Дени! А Карменсита!.. – молодой человек немного запнулся, но продолжал. – Она в жизни еще более смешная, чем на сцене. Все мечтает разбогатеть или устроиться в тепленьком местечке… Дурочка…

Он замолчал.

– Тебе больно вспоминать? – спросил Франсуа.

– Это единственное, что мне осталось, мой друг! – Анри быстро взял себя в руки. – Ну ладно, давай шлепай по делам, пока твой покровитель тебя не хватился.