Виктория Эш - 33. тридцать три и точка

Море знает все тайны, а ты – места,
Дело тут не в простой примете.
Вот бы мне без русалочьего хвоста,
Да попасться к тебе в сети.

Я видала сквозь пену и стекла волн
Взгляд твой серый, прямой, ненастный.
Мне сказали, что ты чересчур силен,
Не бояться тебя опасно.

Я им верю, ты очень горяч и юн,
Прыгнуть в сети – что выпить яда.
Но мне страшен совсем не стальной гарпун.
Я стального боюсь взгляда.

Проведи меня за руку через ад.
Я пойду даже так, босая.
Мне не важно, что огненный дождь и град,
Что ты первый, а я вторая.

Знай, я смело ступаю, не глядя вниз,
Прикрывая твою спину.
Я лишь женщина, видишь? И мой каприз —
Воспевать одного мужчину.

Разбивай все преграды и цепи рви,
И не бойся, я не страдаю.
Через ад проходить у меня в крови,
Мне не страшно, ведь я вторая…
⠀

Эта девочка вне границ
И танцует, забыв про стыд.
Эта девочка – стая птиц,
Что куда-нибудь, да летит.

Не по ней дожидаться сна
Или плакать при всех навзрыд.
Если раны – то спит одна,
Если нету их – с кем-то спит.

Этой девочке по плечу
Засмеяться, искриться, жить.
Этой девочкой я хочу
Снова быть.
⠀

Метель танцует, метель кружится и бьет в стекло.
С тобою как-то вот неужиться нам повезло.
Под снегом белым и пушистым погребены
Багряно-бронзовые листья – как будто мы.

На похоронах осенних красок играет гимн.
В шкафу осталось так много масок, но все – другим.
И в воздух, будто бы в память лету (а может, снам),
Взлетают белые хризантемы. Но все не нам.

Метель танцует и глушит звуки, белым-бело.
И мерзнут души, и стынут руки, и все прошло.
Под снегом мягким, под снегом белым погребено
Все то, что раньше мы не успели бы все равно…
⠀

Скрепят подошвами и шмыгают носами
Вокруг прохожие. Шеренга фонарей
Тебя проводит тускло, но до самых
Моих венком украшенных дверей.

Ты проходи, не стой же на пороге
В пальто со снежным пеплом на плечах.
Присядь, вздохни, стряхни свои тревоги,
Поговори со мной о мелочах.

Смотри, мороз раскрасил окна инеем —
За ним во тьме лишь белизна и синь.
И глубже чем зима, тем ощутимее
В фитильной лампе пахнет керосин.

Ты мне, присев, протянешь томик Бродского,
Я заварю нам чай погорячей.
Давай не будем слушать отголоски
Каких-то мерзких новостных речей,

Обсудим лучше фильмы или выставки
Как заговорщики, зимой окружены.
Спасибо, друг, что ты пришел так быстро.
Остался бы ты, что ли, до весны.
⠀

На плечи струится лето,
И слышатся крики чаек.
Проехать опять полсвета,
Чтобы понять – скучаю…

Солнце почти в зените,
Море блестит, играет.
В этаком колорите
Мне его не хватает…

Алый закат как краска,
Все залило вишнево.
Хочется искупаться,
Но без него фигово.

Полон ночами воздух
Соли и аромата.
Но без него промозгло…
К черту все! Я обратно!
⠀

Давай будем космополиты,
Безгражданственные субъекты.
Отречемся от соцзащиты
И уедем куда-то в лето.

Пусть останется дома с миром
Та стабильная жизнь в кавычках,
Где привязывают квартиры,
Обездвиживают привычки.

Упакуем в рюкзак таланты,
Переврем в паспортах пароли.
Будем вечные эмигранты,
Обезкорненные герои.

Загорим без следов одежды,
Потеряем от счастья память —
Политические невежды
С непривычными именами.
⠀

Утром в компоте вишневом солнце,
ночью меняется на луну…
Думаешь, этого мало? Честно?
Больше, по-моему, ни к чему.

Слишком худая, вот тут – морщина,
лишняя родинка на губе…
Думаешь, ты безразлична мужчинам?
Нет, ты противна самой себе.

Будет финал, никуда не деться.
Тушишь окурки, глотаешь грог.
Думаешь, жутко болит сердце?
Это его ограняет Бог…
⠀