Ева Старовойтова - За стеной

Ты, горделиво в жизнь мою врываясь,
Заслоняешь солнца яркий свет,
Ты, смехом теплым заливаясь,
Остаешься напряженной, как стилет.

Казалось бы, зачем созвездий ворох,
Зачем перед глазами искр сноп,
Сегодня я услышу каждый шорох,
И голос твой тягучий, как сироп.

И я давно тебя уже не ждал,
Не знал, что вновь увижусь вдруг,
Но ты, сверкая, как кристалл,
И не запомнишь всех разлук.

Диктуешь мне, и песнь твоя течет,
А строчки сами льются на бумагу,
Как жаль, что ты уйдешь вперед,
Где будешь долго ждать меня, бродягу.

И я хотел бы слышать эти песни каждый день,
Но тут бессилен я в своем порыве,
Тебя спугнуть легко, ты словно тень,
Однако без тебя куда тоскливей.

Я видел в тебе то, что не заметил кто-то,
Я видел не картинку, а всю суть;
Боюсь, что я ступил уж в то болото,
Откуда человека не вернуть.

Я не боюсь того, что ты, меня заметив,
Отвергнешь, лишь неловкий бросив взгляд;
Я так боюсь того, что искру обесцветив,
Твой взор однажды просто погасят.

Могу тебе писать, и может в письмах этих,
Я буду ближе, чем никто другой,
Надеюсь, что себя не рассекретил,
Иначе, думаю, нарушу твой покой.

И мне претят баллады, восхваления —
Уверен, и тебе они смешны,
Но я скажу, что ты – венец творения,
Что может изменить конец своей судьбы.

Позвони, когда увидишь солнце —
Пусть лучи его осушат боль.
Позвони, когда вино прольется.
Усмехнувшись, вновь войти позволь.

Посидим вдвоем в однушке,
Расскажи мне о былой любви.
В этой одинокой комнатушке
Я молю, мне истину яви.

Ты ко мне порой неровно дышишь —
Я и вовсе чаще не дышу.
Я надеюсь, ты когда-нибудь услышишь
И когда-нибудь я льдины сокрушу.

Назову тебя на свой безумный лад,
Ты позлишься, но оттаешь скоро.
Этой ночью мы под свет лампад
Переглянемся с немым укором.

Вся напускная
роскошь,
стразы
и букеты —
Все это так наивно и смешно.
Ведь я люблю тебя,
а ты —
рассветы,
Боюсь, что показное смысла лишено.
Зачем кому-то знать о нашем благе,
Пустое хвастовство
лишь пачкает
холсты,
И в этом сонном тихом полумраке
Пускай распустятся
прекрасные
цветы.

Я увидела тонкие руки,
Что вцепились в стальные двери,
Твой взгляд был стеклянным и жутким,
Словно ты не хотела верить,

Будто ты ожидала удара,
И я знала, что долог путь,
И когда зазвучала гитара,
Ты позволила рядом уснуть.

Не поверишь, я рушу преграды,
Ты однажды смеялась, клянусь!
Верь мне, и может, мы будем рады
Вспомнить, когда я вернусь.

Вы меня не ругайте стыдливо,
Запрещаю вам вымолвить: «Нет»;
Я сегодня пишу о любви вам,
Растворяюсь в пространстве комет.

Если рожа моя не мила вам,
Отведите скорее глаза;
Только в письмах я
вечно
рядом,
Только снится мне ваша краса.

Пускай погаснет свет законов гласных,
Померкнет луч искусства и морали,
Заглохнет и обрушится устой надежд опасных —
Падет под тяготами жизни сердца пламя.

Я не зовусь поэтом, ведь поэты
Не пишут так печально и смешно,
Не так пусты. Их тени, силуэты
Размыты теми, кому уж отведено.

Таким, как я, не посвящают оды.
Не вспоминают об их песнях по ночам,
Таких, как я, не радуют восходы,
Мы так постыдно равнодушны к мелочам,

Но знаешь, я любил ее приветы,
Когда-то был и прав, и виноват,
И пусть твои черты в моих стихах воспеты,
Но мне пора. Прощайте, я назад.

Зачем мне все эти прощанья,
Метелью унесет мои слова.
Зачем мне поцелуи и объятия,
Твоя любовь уже жива едва.