Олег Минкевич - Тук-тук

Ниоба

Я помню, помню, в дни расцвета,
Когда с Хлориды 2 2 Нимфа весны, рождающая цветы. молодой
Ссыпались краски первоцвета
И пробуждённою землёй
Благоухала вся округа,
Исполнила я волю друга:
Под бой тимпанов, гул гостей
Связал нас юный Гименей.
Фиванских дев нам пели хоры;
Мой кифаред звучал им в лад.
И пляске бешеных менад
Басисто отвечали горы.
Гуллив и шумен, длился пир
Четыре дня, четыре ночи.
Был пьян спартанец, пьян сатир,
Прожорлив, весел и порочен.
Когда же смолкнул праздник тучный,
К груди бесценного припав,
Шептала я: «Мой сладкозвучный,
Дитя Зевесовых забав».
Но век ушёл мой золотой.
Теперь я, некогда царица,
Стою со щёткой перьевой…
Кому о счастье мне молиться?..

(Просительно смотрит на бюст Зевса.)

Тучегонитель…

Амфион

(перебивая Ниобу)

Ради бога!
Уймись, Ниоба, пожалей!
Который день: тоска, эклога
И прах утраченных страстей.
К чему нам мертвенные тени,
Эпох отживших пир и пляс
И воскрешение волнений,
Чей дух уже давно угас?
О старой свадебной попойке,
Средь благ столичной новостройки,
В кругу рачительных богинь,
Грустить негоже непрестанно.
Забудь тоску свою, отринь…
И пыль смети скорей с дивана.

Ниоба

(возмущённо топая ногой)

Я не служанка! Я – царица!

Амфион

(встаёт и подходит к Ниобе)

Похоже, надо просветиться
Тебе, мой друг. И вот урок.
И выучи-ка назубок.
Афины, Крит, Пелопоннес
Не признают теперь принцесс,
Цариц, правительниц, княжон
И всякое высокородье,
Желающее сесть на трон.
Дворцы, охоты и угодья,
Поклоны, прихоти, забавы —
Всех царских треб сладчайший мёд
Усох под волею оравы,
Что избирателем слывёт.
Теперь решает коллектив,
Кому – труба, кому – актив.
Однако ж малость я заврался.
Ведь есть места, где… нет, смолчу…

(Переходит на полушёпот.)

Я смелости не поднабрался,
Чтоб говорить всё, как хочу.

(Прежним голосом.)

На том, дражайшая Ниоба,
Твоя окончена учёба.

(Щиплет струну на кифаре.)

Не сказывал я? Скверный сон
Я ночью видел. Сто букашек
Ко мне явились. Жук-барон
Их возглавлял. И сотней шашек
Грозил мне этот хрупкий стан.
Я не стерпел, стучал пятой.
Жужжа, кружился надо мной
Их воевода. Взвод улан
(Вертячек, жужелиц, коровок)
Меня пытался уязвить.
Я был растерян, был неловок,
Не смог малюток придавить.
«Ату его! Хватай мурло!
Неси в совиное дупло!» —
Трубил барон. И сто букашек
В меня вонзили сотню шашек…
Всё помню: жуть, тоска, озноб…
И нынче что-то поплохело:
Суставы ломит, влажен лоб,
Зудит, горит и ноет тело…

(Некоторое время стоит в молчании.)

Что говорю? Какая поза!
Дрожу, как ветром взвитый плат.
Довольно! Прочь, дурная грёза!