Бахинур - Тысяча пятьсот рубаи

Хоть соглашайся, хоть злословь,
Но, проникая в плоть и кровь,
Туманят разум человеку
Гордыня, ненависть, любовь.

Не боюсь я ничуть, что не в рай попаду,
Когда, здесь настрадавшись, под землю уйду,
Но боюсь, обо мне позабудет Создатель
И оставит меня жить в наземном аду.

Злопыхатели множатся день ото дня,
Но им всем не дано опрокинуть меня:
Я продолжу полёт свой к вершине Парнаса,
Оседлав крепкокрылого чудо-коня.

Мусульманин не должен себе позволять
Ни в кяфиров, ни в братьев по вере стрелять,
Но он должен молиться о мирном соседстве
Всех религий и зло от себя отдалять.

У лисицы спросили, в какую нору
Она спрячется, если придёт кенгуру,
А лисица в ответ: «Кенгуру же не ходят,
Только скачут, как дуры, с сумой на юру».

Ты – на чёрном фоне белая мечта.
Я – на белом фоне чёрная тщета.
В чёрно-белых буднях мы зачахнем оба,
Если не отыщем новые цвета.

Встречаться зарекись с блудницей даже взглядом,
С негодником не будь, хоть и случайно, рядом,
Но более всего остерегайся тех,
Кто может отравить коварной лести ядом.

Если выстрелом из лука
Ты попал случайно в друга,
Не скорби: ведь первым он
Мог в тебя стрельнуть, гадюка.

Никому в этом мире фальшивом не верь:
Под личиной овечки скрывается зверь;
Лишь себе доверяй, но себя проверяя, —
И тогда избежишь хоть каких-то потерь.

Если деву зовёшь ты зачем-то в кусты,
Подари ей сначала хотя бы цветы,
Прочитай о высоких материях вирши
И амурничай далее без суеты.

Мы, конечно, уляжемся трупно в гробах,
И на наших застынут лобзания лбах,
Но не в этом печаль: нам другое прискорбно —
Что мы прожили век у страданий в рабах.

Недостойно, друзья, отрекаться от фраз,
Изречённых девицам в свидания час:
Одержавший победу, не должен её,
Как последний подлец, выставлять напоказ.

Читать мораль мы любим всем подряд,
Но сами исподволь плодим разврат;
В пороках упрекаем нечестивцев,
Порочней их являясь во сто крат.

Вот девушка с прикрытыми ногами
Окружена невинности врагами;
Спаси ей честь, вступив в неравный бой, —
И станешь почитаемым богами.

Когда твой слог высокопарен,
Пусть даже в рифмах и ударен,
Народ к нему пребудет глух.
А это значит, ты бездарен.

Пусть мне дадут под дых и в глаз,
Но я не брошу, люди, вас,
Продолжив петь по мере дара,
Воспринимая Неба глас.

Проснулся я – а рядом нет тепла.
Твердит заря: «А женщина ушла».
Подумалось, а может быть, уйдя,
Она меня избавила от зла?

Если враг твой покинул безвременно свет
И избавил тебя своей смертью от бед,
Ликовать не имеет особого смысла,
Ибо скоро ему ты отправишься вслед.

Разбудить мертвецов не дано никому,
И ответа не жди на вопрос: «Почему?»;
Посвяти свои дни упоению светом,
Пока сам ты навеки не канул во тьму.

Когда на кладбище приносим труп,
Вводя его в летально спящих клуб,
Невольно мы гадаем, где зароют
И нас в черёд свой в подземельный сруб.