Евгений Козлов - Этюды романтической любви

Сколь впрочем, и все другие девы не уступают друг другу первенство всеобщности заблудших интересов. Безусловно, все они красотою и талантами различны и уникальны, но, увы, к сожалению, поведение их и желания имеют логическую схожесть, словно ими движет единое чувство вечно неудовлетворенной материальными благами толпы.

Полюбив Марию, как священную невозмутимую музу, как недосягаемую звезду, он вознамерился прибрежной волной романтики льститься её спасительным светом, пожелал находиться в её монаршем обществе всегда. Посему вскоре, преодолев, или точнее приглушив страхования своей неудобной застенчивости, неспешно подошел к владычице своей души, начав шепотом говорить ей следующие кроткие словеса. Он порою заикался, отчего девушка часто переспрашивала и хмурила свои бровки в знак непонимания.

– Вы прекрасно музицируете. Отчего мой дух благоговейно трепещет, внимая музыке создаваемой вами. И я бы хотел также как и вы извлекать волнующие душу звуки из своего музыкального инструмента, дабы однажды удивить вас. – тут он глубоко вздохнул и мучительно любовно вымолвил. – И я смею любить вас.

На минуту в атмосфере класса повисла вопросительная тишина.

Известно, что игривые малодушные девушки иногда ради шутливой забавы, начинают играться со своими неопытными поклонниками, которые будучи бедными глупышками, с этой явностью женского вердикта никогда не поспорят, и не заслужат согласие девы на создание пары. Поэтому в очах Марии, Мирослав в тот момент выглядел маленьким инфантильным мальчиком, который не желает или не может быть как все другие юноши, он будто не хочет взрослеть, он отвергает взрослые радости плоти, потому он видится ей таким безрадостно несчастным, таким бесповоротно одиноким. Но жалости к нему в девушке нисколько не было, её больше интересовала своя собственная жизнь, нежели чем чужие сетования и горестные неудачи в личной жизни.

– Смеете любить меня, а я поначалу думала, что вы скромны в чувствах. – со смешливостью в голосе произнесла Мария, но Мирослав явно ожидал иную интонацию в её ответе. – Но так и быть, позволю вам заворожить меня. Извольте удивить меня, заинтересуйте меня. Сыграйте настолько пленительно, насколько возможно человеку, чтобы сердце моё обратилось в вашу невзрачную сторону. Пусть сама музыка создаст во мне ответную любовь к вам. – сказав сей загадочные остроумные пожелания, девушка отвернулась от него, вернувшись к изучению венгерского вальса.

С той самой минуты надежда милосердно зародилась в юном гении, даруя тому великую цель и предвосхищение королевской награды. Ему необходимо было всего-то навсего научиться превосходно музицировать, виртуозно играть на скрипке. На это обучение, увы, звучит мелодраматично, потребуются десятилетия, отчего его молодость определенно канет в Лету. И та юность станет достойнейшей жертвой, которую он возложит на жертвенник любви, ибо Мирослав потеряет то, что уже будет не вернуть ни золотом, ни серебром, ни добром, ни злом, ничто и никто не вернет его упущенные годы младости. Но для великой любви это всё будет безоговорочная мелочь. Вдобавок к этому он утратит покойный сон, а его пальцы будут обильно кровоточить, окропляя соком теряемой жизни затертые струны. Крепко сжимая лады, он омоет свою скрипку красной влагой, и может быть тогда, его любимая безжалостная скрипка заиграет с удвоенной мощью поднебесной трогательности. Ведь скрипка, на самом деле, не играет – она плачет. И те искренние слезы должны будут умилостивить возлюбленную девушку, та музыка должна будет покорить Музу, что впала в его юное сердце столь глубинно, невозвратимо, неизгладимо, слилась с его сердцем воедино.

Таким тяжким изнурительным образом упражнялся в игре, отныне, Мирослав постоянно, но по большей части безрезультатно.

Как он и прозорливо предвидел, многое изменилось в его жизни, с того решительного дня его душа пламенно начала страдать от неразделенности копившихся чувств, а тело перенапрягаться от непосильных творческих перегрузок. Ибо он потерял всякий аппетит и тягу к здоровому сну. И вот однажды, сильно подавленный собственной ничтожностью, в конце занятий в музыкальном классе, он робко подошел к Марии и деликатно поинтересовался у неё:

– Какую великую композицию вы бы хотели услышать в моём исполненном любви исполнении?

Девушка игриво задумалась, но затем выпалила свой ответ, при этом неискренно улыбаясь:

– Сыграйте что-нибудь из мною любимого Моцарта. Его “Реквием” – мне думается удачный выбор композиции для вашего исполнения и в целом она отлично характеризует вашу личность.