Рим Юсупов - Гений

Текущих медленно сквозь призму эр

Таинственной арабской чудной вязью.

Он в них свои желанья находил

И насыщался вдохновеньем словно.

Стихи Хафиза искренне любил

За тонкость чувств и ювелирность слова.

Миры иные открывая в них,

Воспринимал живое совершенство.

Забыв о годах, быстрых и лихих,

В покое мысли находил блаженство.

И накопляя рои новых чувств,

Взрывался вдруг необъяснимой силой

Стихов, как будто вырванных из уст

Самой, уже проснувшейся России.

Когда Прованс, свободным, вольным став,

Принял распад империи великой,

Он миру много радостного дал.

В нём рыцарство прекрасное возникло.

И рыцари, ценившие любовь

И честь, и справедливость, несомненно,

Жить не могли без песен и стихов,

Ловя любви прелестные мгновенья.

Их не прельщала грубая вой на,

Страдания людей и ужас смерти.

В жестокие те, злые времена

Явленье это было явно светлым.

Наполненные чувством доброты,

Страстям любви, неукротимым, бурным,

Отдавшись, нежные свои мечты

Стихами выражали трубадуры.

И песнями под музыку они

Иные дали для людей открыли.

И Возрожденья золотые дни

Приблизив, всю Европу разбудили.

Век золотой Европы наступил.

Титаны мыслей, чувств, страстей явились,

И каждый мир собой вдруг удивил.

Таланты в них великие открылись.

Микеланджело, Рафаэль, Тассо,

Да Винчи и другие исполины

Свой яркий след оставили во всём,

Чем живо человечество и ныне.

Но Данте был поистине любим

Моим героем, Данте и Петрарка.

Их дух святой плыл над землёй, как дым

Костра любви, пылающего ярко.

То вспыхивала очень сильно страсть,

То гасла, но совсем не угасала.

Была сильна поэзии их власть,

Она людей от грустных дум спасала

И, в каждом сердце оставляя след,

Напоминала всем о нежной страсти.

Вот почему любил их мой поэт.

Но он искал в любви реальной счастье.

Эпоха Возрождения дала

Земле и людям множество открытий,

К прекрасной цели каждого звала,

(В те дни мечта была с любовью слита),

Поэзией великой одарив,

Всех обласкать спешила добрым словом.

Как солнцем ярким мир весь озарив,

Она смягчала жизни лик суровый.

И, затаив дыхание, весь мир

Следил, как просыпается Европа,

Как вспыхивали звёздами Шекспир,

Вольтер, Ронсон, Жан Расин, Байрон, Гёте…

Они как будто освещали путь

Иным, идущим вслед за ними смело,

И ищущих и истину, и суть

Происходящих жизненных явлений.

На благодатной почве проросли

Их знания, наполненные светом.

До моего героя донесли

Огонь страстей великие поэты.

Лишь Африка не тронута одна,

Как целина. Когда ж наступит время,

Страстей её незримая волна,

Подвластная законам вдохновенья,

Сольётся с разумом славянским вдруг,

Плывущего и гордо, и лениво,

Преодолев мучительный недуг

Сомнений, вспыхнет сильным, ярким взрывом

И побежит потоком бурных слов,

Легко и быстро, величаво, плавно,

Под мирный звон святых колоколов

Навстречу к новой и бессмертной славе.

Воспринятый Россией навсегда,

Талантом дивным наделённый, гений

Вдруг засверкает ярко, как звезда,

Став божеством для многих поколений.

Своим талантом время оживит,

Речь и язык людей, их мысль и слово,

И жизнь свою народу посвятит.

Ему великий жребий уготовлен.

Век восемнадцатый был щедрым, в нём

Почёт и славу обрела Россия.

Она, преображённая Петром,

Над странами иными возносилась,

Победами великими гордясь,

Народ свой к новой жизни призывала

И, следом за Европой торопясь,

Науки и искусства развивала.

Как много дал России этот век —

Петра великого, Екатерину,

И их триумф блистательных побед,

Россию сделавших необозримой.

Век Ломоносова, иных мужей,

Державина, Карамзина… Век славы

России, как владычицы морей,

Во всём иным морским державам равной.

И тот же век свой, завершая бег,

Решил отдать грядущим поколеньям

Свой долг, которого ценнее нет,

Хотя об этом знало только время.

Великий гений, истинный талант

России предназначен был тем веком,

За все её глухие времена,

Чтоб разбудить свободу в человеке.

Чтоб мыслью сердце каждое зажечь,

Изгнав из душ великое безмолвье.

Чтоб ожила, заговорила речь

И зашумела чудным многословьем,

Журча ручьём немыслимых страстей,