Аркадий Туманян - …Ожившие черты

Промчались дни мои быстрее лани —
Счёт на часы, и речи резче грани,
И опыта резец неутомим…
Но как, скажи, об этом знать заране?

О час, о миг последнего свиданья!..
Растерянность, нелепое старанье
Разрыв отсрочить, знать наверняка:
Былой огонь из пепла не восстанет.

Мой постоянный недоброжелатель
Всё без остатка требует к уплате.
И я решился: встречу – не взгляну…
Но с кем тогда зари увижу платье?

Я шаг шагну – и оглянусь назад.
Мой отчий дом – отрада из отрад —
Поруган… Кто воздаст? Кому отмщенье?
Ведь тени живы – в спину мне глядят.

Когда часы делящая планета
Нас разлучит, то примем мы и это.
Но след ума и света не стереть,
Хоть мы в земле и растворимся где-то.

Среди холмов зелёных, где сначала
Никто не знал ни брани, ни кинжала,
Теперь раздор да сети суеты…
Взросла корысть, кумиром людям стала.

Обжорство, леность мысли, праздный пух
Всё изъязвят и наш погубят дух…
Зачем тогда здесь Промысла начала,
Когда народ и слеп, и нем, и глух.

Настолько безрассуден мой порыв,
Что страсть толкал в неведенья обрыв…
А там уж ждали первые печали,
И опыт смутный – противоречив.

Кто мирозданье создал, показав
Дела любви, что смертью смерть поправ,
Даруют жизнь, не знают повторенья
Ни в ходе звёзд, ни в песне вешних трав…

Был день, в который по Творце вселенной,
Скорбел я мыслью всех времён нетленной:
Кто мы, откуда, для чего, куда
Идём в слезах цепочкой неизменной?..

Я поступал ему наперекор,
Я был на слово и решенье скор…
Я, блудный сын, вернулся к отчей речи,
Я, сам себя обворовавший вор.

В собранье песен, верных юной страсти,
Одна из них мне сердце рвёт на части:
О как отец пел матери моей!..
Но минул век, а в новом – лишь напасти.

Ни взгляда, ни лица, ни золотого
Моей любимой не услышу слова.
Пришли, ушли – не гости, не родня…
Мы – отзвук божий, не сыскать второго.

О время, ты в стремительном полёте —
Не исхитриться, не слукавить в счёте,
Скупой рукой отмеренных нам дней…
Но след их был здесь не напрасен вроде.

Мне каждый день – длинней тысячелетий!
Коль нет тебя, уж лучше кануть в Лете…
Но тенью став, не разлучусь с тобой:
Ведь ты и я – навеки строки эти.