Сергей Виноградов - Наследие. Том первый (1967 – 2016)

Вернется вдруг, да только мало толку,

Его я не дождавшись, сам уйду.

И разминувшись в вечности навеки

Две наших неприкаянных души

Будут грустить о каждом человеке,

Который возвращаться не спешит…

Историю не нам судить с тобою.

История подсудна только тем,

Кто в ней не ищет новых скользких тем,

Кто выстрадал её своею болью.

Кто на неё зла в сердце не держал,

Кто не искал в ней мелкого подвоха,

Кому в ней часто было очень плохо,

Но от неё он всё же не сбежал.

Не спрятался за теплые моря,

За строчки конъюнктурных мемуаров.

Не знаем мы историю недаром

Властителям своим благодаря.

Они без нас для нас её писали,

Кроили каждый раз на новый лад,

Чтоб стала вдруг похожа на доклад,

Очередной доклад в кремлёвском зале

История родной для нас страны.

А завтра вновь историю другую,

Забыв о чувстве собственной вины,

Историю моей родной страны

Начнут писать и снова врать, ликуя…

Я в сущности вещей познать пытаюсь

Божественную сущность Бытия…

И в крайности из крайности мотаюсь,

Не зная, до сих пор, так кто же Я?

Расколотость уставшего сознания

Пытаюсь в нечто целое сложить,

Соединить незнание и знание,

Чтобы понять, чего же ради жить?

Бросили камень в собаку,

Больно поранили пса.

Он заскулил, как заплакал,

Умная морда в слезах.

Взгляд его, преданно-нежный,

Вдруг ненавидящим стал.

Брошенный камень надежды

В сердце у пса разметал

В то, что наш мир справедливый.

Вышло, что может любой,

С виду и добрый и милый,

Так поступить и с тобой —

Камень швырнуть без причины.

И после этого верь,

Что у людей под личиной

Злобный не прячется зверь…

Уметь прощать – великая наука.

Мы познаём науку ту душой.

Пусть наша жизнь прекраснейшая штука

Пусть мир вокруг избыточно большой,

Но без души в нём лишь сплошные измы.

Среди пороков трудно добрым быть

То коммунизмы, то капитализмы…

Спасение в одном – других любить.

Когда в душе прощению нет места,

Когда пороки властвуют над ней,

Прощать других совсем не интересно

И от других ждать этого трудней.

Ну а пока в прощёном воскресенье

Я вижу воскрешение души.

Сказать «прости» и надо то мгновение,

А вдруг за ним окажется вся жизнь?

Душевность – от души. Духовность – выше

Всех наших чувств и помыслов и слов.

Крик молчаливый наш лишь Бог услышит.

Услышит в нём не крик, а вопль души.

Изъеденной болезнями эпохи,

Сжигаемой огнём вселенской лжи.

И только он понять ту боль способен,

Утешить нас и веру в нас вдохнуть.

Век каждый человек богоподобен,

Но дьяволу подобен каждый раз,

Когда свой дух меняет он на праздность

Свой страх меняет на пустую лесть

Когда поверит просто в безнаказанность,

Ну а она болезнь души и есть…

Нас разделяют с прошлым не границы

Нас разделяют с прошлым времена.

В том прошлом молодые наши лица,

А в будущем лишь только имена

На чёрных плитах словно в назидание

Потомкам нашим, чтоб ценили жизнь.

Они же не спешат к нам на свидание,

Но им без нас, поверь, не обойтись.

Когда-нибудь и мы дождёмся праздника

Когда-нибудь и к нам придут они.

Сейчас или потом – какая разница!

У нас – вся вечность, а у них лишь дни…

Пёс по прозвищу Бульдог

Как-то сильно занемог,

Поспешил скорей к врачу.

– Я вас быстро подлечу —

Шарик-врач сказал Бульдогу

– Вот касторки Вам немного,

Принимать её с утра,

Но не меньше полведра!

Пачек десять аспирина.

Ах, у вас ещё ангина —

Значит надо полосканье!..

Вмиг прошло недомоганье

У Бульдога в тот же вечер —

Испугался, что залечит

Шарик бедного Бульдога.

И теперь он знает: много

Принимать лекарств —

Опасно!

Все в округе с ним согласны.

Лучше бегать по утрам,

Чем ходить по докторам!

Новый Год я так встречал:

У окна весь день скучал,

А потом в квартире ёлку

Наряжали. Об иголку

Укололся я. У, злючка!

И опять мне стало скучно…

А потом пришли соседи

И решили на обеде