Муслихиддин Саади - Бустан (Плодовый сад)

Своей не оскверню я чистоты.

Ты мертвого стыдишься изваянья,

А я страшусь владыки мирозданья!»

Что пользы каяться, когда до дна

Расточена, пуста твоя казна?

Веселья ради, пьют вино вначале,

Потом — под старость — каются в печали.

Пока ты жив — раскайся. А умрешь —

Ты для мольбы и рта не разомкнешь.

* * *

Когда котенок на земле нагадит,

Он скрыть следы — песком засыпать ладит.

Ты вспомни притчу о рабе мятежном

И о суде суровом, неизбежном.

Но коль мятежный раб, в душе своей,

Раскается — он избежит цепей.

Проверь свое оружье до сраженья,

Чтоб избежать позора пораженья.

Та грамота, что нам на власть дана,

Да будет чистою возвращена.

Кто утопал в грехах, кто жил безгрешно,

Пред судным днем застонут безутешно.

От вздоха зеркало замутнено,

Но сердца зеркало — просветлено.

Кто в жизни делать людям зло боится,

Тот страшного Суда не устрашится.

* * *

С душой свободной, бодрый, хоть и пеший,

Я на привал пришел в степи .

И там увидел кровлю на столбах,

И стражу, и колодников в цепях.

Я дальше с караваном в путь пустился,

В степь, как из клетки птица, устремился.

Сказал мне спутник: «Эти — в кандалах —

Разбойники, что грабили в степях.

Ты ж не повинен в грабеже и краже,

Тебя не схватит никакая стража!»

Боится ль честный сборщик податей

Доносчиков султанских и судей?

Но тот, кто ложь свою скрывать умеет,

Перед Судом от страха онемеет.

В темницу честного не тащат зря.

О мудрый, бойся бога, не царя!

Коль честность мужа верного известна,

Он не боится клеветы бесчестной,

Коль божий раб в служении своем

Усерден, будет бог ему щитом.

Но коль своим величьем возгордится,

В погонщика ослов он превратится.

Спеши к притину Истины прийти,

Страшись отстать в неведомом пути.

* * *

Вельможа из , нравом злой,

Ударил мужа некого клюкой.

Всю ночь от боли охал и стонал он.

Шейх навестил его, и так сказал он:

«Когда б донес ты страже городской,

Не спал бы нынче оскорбитель твой».

Кто сердцем богу сам спешит открыться,

Тот в грозный день Суда не устыдится.

И все грехи, что за день совершил,

Ты вспомни, плачь, чтоб Истинный простил.

Пред тем, кто верой чистой обладает,

Дверей прощенья он не запирает.

О божий раб, в молитве будь горяч,

Стыдясь грехов своих, пади и плачь.

И верь — тебя спасет отец творенья,

Коль ты раскаялся в своем паденье.

Никто не приходил к его вратам,

Чтобы не внял он искренним мольбам.

Он искреннего не лишает чести.

Несовместимо с ним понятье мести.

* * *

Сын в Санаа скончался у меня...

Я не забуду горестного дня.

Был, как Юсуф, прекрасен сын мой милый.

Но сгинул — поглощен китом могилы.

Чинар веками крепнет и растет,

А гром ударит — в щепы разобьет.

Не удивляйся розам на могиле, —

Под ними столько юных схоронили!

Кто юн, кто стар, не разбирает смерть,

Безжалостно их убивает смерть.

В тоске по сыну, в горе, став как пламень,

Я своротил его могильный камень.

И устрашился я, похолодел,

Когда могилу темную узрел.

Смятение мой разум охватило...

Мне чудилось, дитя заговорило:

«Когда могила темная моя

Тебя пугает — стань светлей, чем я!»

Будь мужествен, не бойся тьмы могильной,

Коль ты зажечь сумел фитиль светильный!

Беда, коль тебя трясет,

А пальма фиников не принесет.

О, сколько в мире гнусных лиходеев,

Что грабят пахаря, зерна не сеяв.

О Саади, вот истина одна:

Тот хлеб пожнет, кто сеял семена.

Г Л А В А Д Е С Я Т А Я

Тайная молитва и окончание книги

Подъемли длань в мольбе, о полный сил!

Не смогут рук поднять жильцы могил.

Давно ль сады плодами красовались, —

Дохнула осень — без листвы остались.

Пустую руку простирай в нужде!

Не будешь ты без милости нигде.

И пусть ты в мире не нашел защиты,

Ты помни — двери милости открыты.

Пустая там наполнится рука,

Судьба в парчу оденет бедняка.

* * *

Надеждой обездоленные дышат.

Ступай к вратам того, кто всех услышит.

Подъемлю руки, как сучки ветвей,

В безлиственности горестной своей.

Взгляни на нас, источник благостыни!

Грех — от рабов твоих, от их гордыни.

Прости отчаявшегося раба, —

Он верил, что спасет его судьба.

О щедрый! Все мы вскормлены тобою,

Взросли под кровлею твоей живою,

Бедняк за тем, чью милость обретет,

Как верный пес идет, не отстает.