Эльвира Шабаева - Созидание. Выпуск второй

Шарипову трясло, её глаза метали молнии. И она с трудом смогла взять себя в руки, чтобы рассказать о следующем пациенте:

– Прохорова Елизавета Романовна, тридцать восемь лет. Постинъекционный абсцесс правой ягодичной области…

Слава на меня как-то странно посмотрел, но промолчал. А я подумал, насколько же противной бывает наша профессия, гадкой и неблагодарной.

***

Через два часа ко мне в кабинет постучал Слава. Я как раз составлял график дежурств на январь.

– К старому другу можно и без стука, – улыбнулся я, оторвавшись от бумаг.

– Тут ты мне не друг, а начальник, – паясничал он. – Слушай, я положил сейчас двоих пациентов. Самообращение, ничего экстренного. Завтра буду брать в операционную. Это мне к кому?

– График операций составляет завоперблоком. Внутренний номер 224, – и я протянул ему трубку радиотелефона. – Звони прямо от меня.

– Спасибо, – поблагодарил Слава и присел на диван.

В этот момент в кабинет постучали опять, а затем в дверях показалась Шарипова:

– Денис Александрович… Вы заняты, – покосилась она на Славу. – Я могу позже зайти.

– Нет, проходите, присаживайтесь.

– Спасибо, я постою.

Слава между тем закончил телефонный разговор и с интересом поглядывал на нас. То на одного, то на другого.

– Ольга Витальевна, – обстоятельно начал я, отодвинув в сторону бумаги, – пациентке Игнатьевой показана сосудистая операция, и мы её проведём.

– Может, поясните, почему? – твёрдо проговорила врач.

– Хотя бы потому, что этого хочет сама пациентка!

– Денис Александрович, мы её потеряем!

– Ольга Витальевна, мы её НЕ потеряем! – я вскочил с места и упёрся руками в стол.

– Так и скажите, что операция на сосудах дороже стоит, чем ампутация! Скажите же, ну! Здесь ведь все свои! Скажите, что страховая компания её лучше оплачивает, и больница больше денег получит! Скажите, что вам это просто выгодно!

– Довольно, Ольга Витальевна! Хватит препирательств! С сегодняшнего дня вашей пациенткой займусь я сам. Чтобы через десять минут её история была у меня на столе! Если ещё раз вы ослушаетесь распоряжения заведующего, можете искать себе новое место работы.

Ольга сверкнула глазами и вылетела из кабинета, звучно хлопнув дверью. Я обессиленно опустился на стул и потёр лицо руками. Слава молчал, а я не мог собрать мысли в кучу.

– Дэн, ты прости, конечно, но ты не прав, – осторожно проговорил друг.

– Ты тоже считаешь, что показана ампутация?

– Я эту пациентку сегодня впервые увидел, не возьмусь судить. Я про другое. С Ольгой не надо так.

– Как? – не понял я.

– Грубо и по-хамски.

– Я ей ни одного слова грубого не сказал. Общался с ней, как начальник с подчинённой.

– Так нельзя, Дэн. Она женщина.

Я фыркнул и возвёл глаза к потолку.

– Ольга не женщина, Слава. Она врач! Профессионал! И если она будет обижаться на какие-то не такие интонации в свой адрес, то грош ей цена как специалисту!

– Она – женщина, Денис, – повторил друг и вышел из кабинета.

Ольга

Я бежала по коридору, с трудом сдерживая слёзы. Не могла расплакаться при всех. Не могла и не хотела. Скрыться у нас в отделении можно было только в одном месте – в комнате сестры-хозяйки. Я забежала внутрь, закрыла за собой дверь и, привалившись к ней спиной, дала волю слезам.

Галина Николаевна гладила халаты. Но, увидев меня, расстроенную и выведенную из равновесия, аккуратно поставила утюг и подошла поближе.

– Тююю, Оленька. Почему глаза на мокром месте? Кто обидел? – она подвела меня к небольшому старенькому диванчику, усадила и пытливо заглянула в глаза, – Денис?

Я размазывала слёзы по щекам и пыталась выровнять дыхание. Нет, заведующий был ни при чём. К его манере общения я привыкла уже давно. Дело было в другом.

– Денис пациентку забрал. Он считает, что я лечила неправильно.

– Так, может, ему виднее? – пожилая женщина погладила меня по руке.

– Я прикипела к этой пациентке, понимаете, Галина Николаевна. Казалось бы, всего ничего у нас лежит, а привыкла. Понимаю, что мы ко всем больным должны относиться одинаково, беспристрастно и не выделять «любимчиков», но ничего не могу с собой поделать. К тому же, она так похожа на мою бабушку. Вот захожу в палату и как будто снова с ней разговариваю. А Денис хочет провести очень рискованную операцию, которая, скорее всего, её убьёт.