«Он пальцами водил по мертвым векам…»
Он пальцами водил по мертвым векам,
Сложил ручища на груди, как балисонг,
И понял, кровь застыла в ее венах,
Любимую отправив в вечный сон.
Душа, расправив свои крылья,
Взлетела в небо будто ангел.
До сей момента лишь остервенела,
А он до сей момента и не плакал.
«Ты глупо поклонишься в реверансе…»
Ты глупо поклонишься в реверансе
И голову куда-то в пол склонишь свою пустую,
Но также с легкостью и на колени встанешь,
Не чувствуя оттенка гордости,
свободы.
Но лишь предстань однажды
перед мужчиной на менисках —
Тебя не станет добиваться даже муха,
И будешь мечена ты в черных списках
Как никому ненужная старуха.
И будто экспонат
покроешь себя пылью,
Дождавшись часа заржавенья,
А честь твоя навечно провоняет гнилью
Из самых личных счетов
и соображений.
О смысле многого могу я рассуждать,
Клясть, ругать и осуждать;
Все думать о твоих проступках,
Молчать, идти навстречу, на уступки;
Себя винить; быть может, я не прав,
Но потерять тебя – мой главный страх.
И раз уж речь зашла о смысле…
Прошу, будь смыслом моей жизни!
По полотну М. Чмута «Музыка света»
Играй мне дальше свои ноты,
Как тускло ты бы не светило.
Играй в рассветы и восходы,
Как сильно я б не полюбила…
По водной глади пробегись.
Твой след бельмом для ватерлиний.
Не сбейся вдруг, остановившись.
Свят блеск морей лазурно синих.
Пунктир пусти по рекам и озерам,
Переливайся глухо белым светом,
Слыви красивейшим позером
В закат, закончив все припевом.
Я средь ночной тоски поплачу:
Это привязанность, я понимаю.
И понимаю я, что это значит
Тебя люблю и про себя внимаю.
Ты отдохни, мы встретимся под утро…
Ведь и проснемся в одно время.
Ты для меня все-все, что нужно;
Ты для меня и жизнь и бремя.
Вдали за облаками звезды скрыты,
Что сердцем и душой к тебе открыты,
Вблизи стоит лишь самый светлый огонек —
Твоя, та самая любовь…
Мы убежим куда-то вдаль, прям за пригорок,
И свалимся на голову проблемам,
Чтоб стать намного выше всех порогов,
Чтоб нам опять и вновь нашли замену…
Мы будто два влюбленных,
Избитых жизнью, жизненной закалкой,
До боли от любви умалишенных,
Но прям как я, ты одинокий сталкер.
Мы вместе уплывем хоть в Антарктиду,
Чтоб просто затянуть узлы
С тобою наших отношений.
С тобой на общем корабле.
Но понимай привязанность, как хочешь.
Ты для меня звездой зажжешься в небе,
И близко быть ко мне не сможешь;
Сниму я лишь одну на землю…
Ты не подумай,
Я не считаю дружбу лишней,
Но признаю, что сильно меркнет
Она на фоне чьих-то отношений;
Ведь даже звезды, что на небе
Порой бывают и светлее.
Снимись в немом кино,
мешая дикую формальность.
Прими обличье ворона,
приняв всю аморальность…
Внемли один из тысячи грехов,
что ты на памяти свершил,
Поняв, что каждый поголовно
ты от другого отличил.
Не восседай на троне и правь лишь сам собой;
Решай все медленно, зато своею головой;
За дело не берись, что манит сильно чересчур;
Не бойся чаще делать перекур.
Снимись в немом кино,
мешая дикую формальность.
Прими обличье ворона,
приняв всю аморальность…
Не отступись, но будь предельно аккуратен;
Всегда носи одежку, что носишь при параде;
Внимай не мыслям старших, что типа жизнь видали,
А тех, чья жизнь проста,
но по структуре – мемуары.
Свершай поступки, за коих дело тебе стыдно,
Но кайся вовремя, чтоб честью было все покрыто;
Вонзись иглой в сердца всех тех, к тебе кто далеко
и близко,
Но в их очах, прошу, не падай слишком низко.
Снимись в немом кино,
мешая дикую формальность.
Прими обличье ворона,
приняв всю аморальность…
Мы не безгрешны, братцы,
отчалить нужно лишь не нам.
Чего уж стоит только дружба,
что вновь ушла на второй план?
Чего, скажите, стоит человек,
что позабыл семью и корни?
Что он готов вам показать на ваши слезы,
ваши сопли?
Чего достойна та любовь,
что столь глупа, обыкновенна?
Что музой служит не тебе,
и вам не дарит вдохновенье?
Снимись в немом кино,
мешая дикую формальность.
Прими обличье ворона,
приняв всю аморальность…
Остепенился, стал взрослей,
открыл дорогу, новый путь;
Орлиный профиль, клюв подбровно —
Все также сильно вникший в суть;
И чувство, будто нет гордыни,
Как будто потерял весь жар,
Как будто крылья цвета пепла
Остыли резко, пустив пар…
Читать дальше