Любовь Сушко - Демиург и Ирина. Мистический круг

Надо в небо лететь, и расправить усталые плечи.

И о прошлом забыть, если дивный художник со мной.

Только море шипит и поет, и взвиваются чайки.

Мы случайно сюда добрели и остались одни.

На морском берегу, вдруг старик и темно и отчаянно

Снова просит: – Верни его, слышишь, очнись и верни.

– Но кого мне вернуть? Я не знаю… -Ты знаешь, конечно,

Он упрямо твердит, и так смотрит мне в душу опять,

– Там темно и уныло.

И лишь улыбнется небрежно.

– Я мертва и забыта. – Мой ангел, не спорь же как знать.

Только чайка кричит вдохновенно и как-то тревожно,

И сбежавшая к морю, в просторе металась душа.

– Но вернись же в свой мир. Говорю ему я – Невозможно.

И валюсь на песок, все труднее мне жить и дышать.

И раскинулась где-то бескрайнее черное небо.

Но на этом просторе одна загорелась звезда.

Растворился Старик, я не знаю, он был или не был.

Но страданья и страсти, врывались они и сюда.

Что за рокот такой, это море вскипало внезапно.

Посейдон бушевал, но бежать от него не могла.

И сияла звезда, и в каком-то порыве азарта

Обнимала мужчину, смеялась, счастливой была

В полночи сказочной в бликах огня и тумана

Снова ворвется герой из чужого романа,

Встанет к окну и расскажет внезапно о встрече

С тенью волхва, пусть слова его комкает ветер.

Вечер, свеча и звезда, и поет неустанно

Песню огня мне герой из чужого романа.

Вижу глаза его, звезды и сильные руки.

В полночи сказочной мы говорим о разлуке.

Той, за которой и встречи уже не случится,

В облаке странных мелодий теряются лица.

Ангел и демон все шли за тобой неустанно.

В полночи сказочной я вдруг мечтать перестану.

– Что с тобой? – спросит, качнется, опять удалится,

Темною ночью мелькают слова на страницах.

В сумерках грез проступает опять паутина,

Что мне принес этот призрак, зачем он покинул?

Город иллюзий наш соткан из слов и туманов,

Темные люди, брожу среди них неустанно.

Снова страницы листаю, чтоб в них раствориться,

Голос во мраке растаял, теряются лица.

Тени страстей, ты опять и легка, и желанна,

Я поселюсь на страницах чужого романа.

Пусть уплывает во мрак мой Летучий Голландец,

В полночи сказочной так мне легко оставаться,

Тень вдохновенья над ликом героя мелькает.

Сказочный мир в зазеркалье и нас увлекает.

И остается за этой последней чертою,

В тени романа мой принц из забытой истории.

Встанет к окну и расскажет внезапно о встрече

С тенью волхва, пусть слова его комкает ветер.

В полночи сказочной в бликах огня и тумана,

Снова ворвется герой из чужого романа.

В унынье, раздумьях и неге

они остаются в тени.

О, время, замершее в беге,

в их милые лица взгляни,

Открой эти вечные тайны,

и дивные сны изучи.

Быть может и были случайно

они у тебя на пути.

О, женщины, как вы прекрасны,

И как безнадежно грустны,

Над миром в отчаянье властны,

и в счастье бессильны, и сны,

И грезы у вас, как поэмы,

юны и прекрасны тела.

И если мужи вдохновенны,

то значит к ним Муза пришла.

И пусть суетятся мужчины,

им чудо такое дано.

Быть вечно виновной, невинной,

и пить дорогое вино.

И снова некстати являться,

не слыша мольбы – уходить,

И снова задорно смеяться,

и плакать, и радостно жить

.

И в танце парить, и участья

не ждать, покоряя миры.

Мы слишком бывали несчастны

в азарте безумной игры.

Но как без нее обходиться,

когда все уныло и немо.

И Лада опять воплотится,

и страшно нависшее небо

Готово грозой разразиться,

когда ты смеешься задорно.

О женщина, как бы забыться

в объятьях, но ставши покорной

Ты снова свободе и неге

готова бессильно отдаться,

И летом мечтая о снеге,

зимою жарой наслаждаться

Готова, и все тебе мало

любви и тепла, и уюта…

И вновь Маргарита взлетала,

и снова весталки смеются,

И жрица в том танце экстаза

скрывать не хотела в начале,

И в каждом движенье и фразе

лишь грация светлой печали.