Лера Банина - Сойди со мной с ума. Поток мыслеслов (2013—2021)

Война – это слово звучало из каждых углов,
где то тихо, где-то изранено громко.
Я ребёнок, мне шесть, мне не видно лесов
за заборами, роста такого высокого.

Вы теперь улыбались с изломом и кривизной,
и, смотря мне в глаза, говорили «Всё обойдется…»
Я ребёнок мне шесть, я в руках держу автомат.
Меня учат в игры играть совсем не детские.

И за дверь каждый раз уходили и не возвращались.
И со мной каждый раз люди сильнее плакали.
Я ребёнок мне шесть, я хочу большую конфету
и медведя красивого с мягкими лапами.

Это сон, мне все это снится,
можно я просто закрою глаза.
Мне сказали, что сегодня уже весна,
но не так в это время поют синицы.

Слишком громко и слишком близко.
Как учили в правой руке.
Я босыми ногами по лестнице,
Без сомнений, я всех сильней,
всех сильней.

Выстрел…

Я упал. Мне не было больно.
Помню запах сырой земли.
Там, в дали, закричали чайки,
я не прожил шестой весны…

На плече рюкзак, под ногами путь.
Не свернуть, не скрыться,
до истины не добраться
и обратно не возвратиться.
Ты закован в это пространство.
Друг, ты болен, и от этого не излечиться.
Вот тебе приют на сегодня,
вот корка хлеба,
пара теплых рук, со сроком годности,
до завтрашнего утра.
Сглотни то, что режет над сердцем где-то.
Ты людям веру, добро и свет,
Тебе – ни черта.

И каждый правду прячет, как можно глубже,
чтоб найти никакого шанса.
Узлы затягивают так, чтобы не задохнуться,
но и не надышаться.
Они придут к тебе немного поутешаться,
когда станет совсем темно.

Но тебе за это наград не выдадут,
даже легче груза на плечи не выделят.
Ты мечтаешь лететь через окна с большими рамами,
но топтать тебе ногами дороги мраморные,
превращая их в серый асфальт.

Он с одними играл в бильярд,
слушал Бони М,
а другим язвительно выдавал
до вас дела нет.
Слишком мёртвым был или слишком живым.
Всем казалось ему лишь бы только взять,
а взамен напечатать товарный чек.
Вот такой он был человек, не простой.
Он привык понарошку.
Гладил кошку даже, казалось,
отрепетировав сотню раз
перед зеркалом в профиль, анфас,
и налюбовавшись собою всласть
отправлялся сеять ложь по чужим местам.
Запирался дома, бывало, на пару дней,
занавешивал шторы и крепко спал,
а когда не спал он читал журнал,
а когда не читал – тихо, глухо пел
даже плакал и стены бил.
Много, очень много курил.
А когда напивался, было совсем плевать
с кем сегодня делить кровать.
Их, наверное, за последние месяцев пять
было около тридцати.
Хоть одно бы запомнил лицо, кретин.

Не любая готова такого его терпеть.
Но бывают совсем влюбленные, хоть дрожи,
не заметят черствой такой души.
И совсем бескорыстно будут тебя любить.
Только с ней ему не хотелось столько курить.
Зарываться в словах придуманных для вершин
тех вершин что не стоят одной гроши
и что сверху больше похож на надгробный крест
чем на Эверест.

Говорил ей – «Я конченный эгоист,
мне плевать на всех, только я в этом мире есть.
Меня с детства учили прямо по головам,
и сгори хоть весь свет дотла,
только я был бы свеж и чист.
Не водись со мной, девочка, не губись».
Она громко кричит ему – «замолчи» в ответ
и садится рядом уткнувшись в его плечо.
«я лечу тебя – говорит – лечу».

Что сказать, она любит его давно
и, наверно, думает, что не зря.
Она пишет ему письмо от руки,
отправляет и радуется тому,
что прочтёт он лишь до середины
седьмой строки,
а потом отложит в подвальные уголки
пылиться на серых полках его бардака.

Он встречался с ней вечером каждый четверг в шесть.
Они пили кофе, он слушал её рассказ,
и каждый раз с прикрасами или без
он был лучше историй всех,
каких слушать ему когда-нибудь довелось.
После он провожал её не торопясь.
Они шли, и собственный стук подошв
отдавался у них в головах.
Он сказал ей однажды – «Мисс,
я вчера отдал пачку денег
одному бедняку, колись
как ты сделала так, что конченный эгоист
стал вдруг человек».
А она в ответ «ты лечись, лечись…
наша встреча, это не просто так…

А ты – кит, который попросту инвалид.
Не плывет, океаны не бороздит
и откашливает кислород.
Что с тобой мой преданный кашалот?
Больших рыб немногим дано сломить,
но отчаянных подстреливают быстрей.